В углу на крючке нашлось серое полотенце, такое старое и застиранное, что на просвет были видны разномастные бреши. Доверия оно мне не внушало, но другого варианта не было, поэтому вытерлась, стараясь не думать о том, хорошо ли оно простирано после прежнего постояльца, замотала им волосы и с некоторым сожалением надела старое платье на чистое тело. После этого вышла в комнату.
Рэй сидел на корточках, возле старого, покрытого копотью камина и разводил огонь.
— Дымоход забит, так что сильно разжигать не буду, а то угорим, — произнес он, не оборачиваясь.
Я сначала кивнула, во все глаза пялясь на рельефную спину, потом сообразила, что он меня не видит и едва слышно выдохнула:
— Хорошо.
— Сейчас будет теплее, — он поднялся, отставил в сторону кочергу и развернулся ко мне лицом.
Вот это торс. Я аж забыла о том, что хотела сказать. Все силы уходили на то, чтобы открыто не пялиться.
— Я все. Можешь идти в купальню, — кашлянула, старательно отводя взгляд в сторону.
Его голые плечи, широкая грудь, плоский живот с четко очерченными порожками пресса и сбегающей вниз темной полоской волос, заставляли меня нервничать и дышать чуточку чаще, чем обычно. Хотя вру. Гораздо чаще. Глубже. И с надрывом.
На него хотелось смотреть, жадно лапая взглядом. Его хотелось трогать, настолько сильно, что ладони начало колоть словно иголками.
Ё-мое… Ну, нельзя же быть таким!..Совершенным.
Я поспешила отойти к окну, чтобы он вдруг не догадался о том, какие мысли бродят в моей дурной голове. Мне было жарко. И душно. Колени стали совсем ватными, сердце истошно колотилось где-то в животе.
Не смотреть на него! Не смотреть! Добром такие взгляды точно не кончатся.
Я все-таки обернулась и чуть не завизжала от испуга, потому что мужчина стоял прямо у меня за спиной. Его взгляд пронзительный, острый, как стальной клинок, пробирал до самых костей. Он видел насквозь и меня, и мои жалкие попытки казаться невозмутимой, и дрожащие как у наркомана руки, и шальной блеск глаз.
Воздуха в комнате стало еще меньше.
Уже понимая, что окончательно и бесповоротно пропала, я смотрела на жесткие, по-мужски красивые, и понимала, что просто умру, если к ним не прикоснусь.
Его взгляд стал еще темнее.
— Рэй…там вода…остывает, — последняя попытка остановиться.
— Плевать.
Мы одновременно шагнули навстречу друг другу. Его руки по-хозяйски сжали мою талию, придавливая к сильному мужскому телу, а я с блаженным стоном вцепилась в его плечи, подалась вперед, позволяя себя жадно целовать, и не менее жадно целуя в ответ.
