– Стоило из-за этого так рисковать? – задавал он вопрос непонятно кому.
– Ну ты же хотел подёргать котёнка за шёрстку. Как ощущения? – грустно улыбнулся я.
– Знаешь, ожидал большего. Ещё этот осадочек неприятный… из-за Бахи. После этого случая с собакой на посту я вообще пожалел, что мы ему помогали…слушай, а вот этот гораздо тяжелей, хотя объём одинаковый. – Длинный держал два пакета на ладонях, словно взвешивал их на весах.
– Может больше утрамбовали, или отсырела, – я пожал плечами, не придавая значения этому наблюдению друга.
Его лицо вдруг стало озадаченным. Он положил пакеты на стол и быстро спустился на первый этаж по самодельному пандусу. Оттуда вернулся с маленькими канцелярскими ножницами в руке.
– Ты чё вскрыть хочешь? – насторожился я, но Длинный уже уверенно схватил пакет и среза̀л с него узкую полоску с запаечным швом.
– Мы осторожно, никто и не заметит, потом так же запаяем… – мычал он, плавно работая ножницами. Из открытого пакетика он достал щепотку бурой травы и поднёс её к носу.
– Это чё? Чё за фигня! Полынь какая – то. – Длинный неприятно поморщился и сунул щепотку мне под нос. Я почувствовал отчётливый резкий запах полыни, той травки, которую так любил ставить по углам парилки Серёга.
– Длинный, мы с тобой полынь из Казахстана контрабандой везли – засмеялся было я, но тут же осёкся, видя вытаращенные глаза друга, который продолжал копошиться в пакете. Он что-то нащупал там внутри, что – то, что ему очень не понравилось, и теперь он медленно вытаскивал руку вместе с этим, словно боялся увидеть и подтвердить свои плохие предчувствия. Указательный и средний палец держали за уголок крохотный прозрачный пакетик, внутри которого было что-то белое.
– Вот какую полынь мы везли – сказал он похолодевшим и высохшим голосом.
– Это чё, герыч? – сдавленно прошептал я.
– Он самый! – Длинный выпустил пакетик из руки и тот мягко плюхнулся на стол.
Мы так и замерли, молча уставившись в одну точку в центре стола. Малюсенький пакетик два на два сантиметра, наполненный белым, похожим на стиральный порошком. Как нам сейчас хотелось, чтобы он исчез, растворился, оказался галлюцинацией. Мы пытались сжечь его своими взглядами, испепелить, но он невредимый лежал по самому центру стола, как неоспоримый факт, страшный итог. Теперь я ясно увидел размер запущенного нами бумеранга. Он был намного больше среднего кривой как сабля и иссиня чёрный.
– Он там один? – я прервал тишину осипшим голосом.
