Как он теперь к ней относится? Вот что ее волновало. Наверняка, ему хотелось послать ее куда подальше и, наверняка, он не раз уже посылал. И, конечно же, ее снова начнут игнорировать. Только Брина того не хотела: не хотела прекращать с ним общаться, она надеялась продолжать с ним встречаться, и неважно при каких обстоятельствах.
Только если раньше на желания Брины Ролану было начхать, то теперь тем более. Своим противоречивым поведением Брина оскорбила Ролана, задела его мужское самолюбие, а что могло быть хуже? Только оскорбленное женское самолюбие для женщины.
Вот такая вот Брина дурная, она не в силах что-либо с собой поделать. Но разве могла она поступить иначе? Что ей оставалось делать, неужели поддаться искушению? Ситуация, и без того катастрофическая, грозила окончательно выйти из-под контроля. Брина не могла себе такого позволить. Не могла позволить Ролану зайти дальше, чем он зашел, и воплотить тем самым в жизнь свой самый глубинный страх – оказаться под властью мужчины. Мужчины, который, безусловно, и спрашивать не станет – возьмет командование над всей ее дальнейшей жизнью. Как когда-то сделал Лисандр. Когда-то так хотел поступить Деон. И, расхлебывая то, к чему их самоуправство привело – Брина одна, скитается из города в город, ей даже некому довериться…
Нет, еще одного «господина» Брине не надо.
Проблема заключалась в том, что она не знала, чего ей ожидать от Ролана – чего он от нее хотел? А чего хотела от него она сама?
Брина запуталась. Ролан являлся для нее загадкой. Вот он спокоен и невозмутим, даже равнодушен и, кажется, не представляет никакой опасности. Но затем она заглядывала в невероятные стальные глубины и понимала, насколько сильно ошибалась. Он вовсе не был равнодушен к происходящему, каким хотел казаться, и вчерашний вечер эту правду подтвердил и усилил в ней и без того развитое чувство беспокойства. Глубоко укоренившегося в ней беспокойства.
Деон появился в их жизни, когда ей было чуть больше двадцати. Сильный, уверенный правитель, притягивающий взгляды, как мужчин, так и женщин, стоило явиться на глаза.
Брина исключением не стала: Деон привлек ее внимание, вызвал особый интерес. И с чего бы ни вызвать? Темноволосый владыка, глава всех догмар, с ярко выраженной, подчиняющей харизмой.
Интерес этот был несерьезным, за ним ничего не стояло: ни сильной симпатии, ни привязанности, ни уж тем более глубоких чувств. Брина стремилась доказать окружающим, и, конечно же, себе самой, что она достойна, достойна большего, и она могла это большее получить. Брина желала ощутить свою значимость, и тем самым восполнить недостаток внимания. Хотя недостатка во внимании не было: на нее бросали плотоядные взгляды еще в период ранних подростковых лет, когда она прекращала быть ребенком. И уже тогда она умела очаровывать: Брина применяла свои приемы на всех, кто встречался на пути – на мужчинах, на женщинах, молодых и старых. Для нее влюблять в свой желанный образ, в выдуманную собою роль было сравни дыханию.
