Однако то – совершенно другое. Испытать свои силы, женские чары на таком видном мужчине, как Деон: взрослом, опытном, зрелом – вот чего ей хотелось. Она желала его полной капитуляции…
Ей было мало, ей всегда было мало…
Глупая.
Стремление, рожденное из примитивного любопытства, переросло в рьяную необходимость. Брина «хотела», потому добивалась. И, надо сказать, добивалась недолго.
Незамеченной Брина не осталась. Она флиртовала, кокетничала, улыбалась, в общем, вела себя как обычно, не разбирая, кто есть кто. Зачем? Она никому ничего не обещала. Она никому ничего не должна.
С Деоном подобные фокусы не проходили. Только осознала то Брина слишком поздно. Брина крутила перед ним хвостом, разжигала его любопытство. Умудренный богатым жизненным опытом, Деон понимал ее детские уловки: понимал и позволял ей с собой играть. Он действительно был заинтригован. И если изначально Брина гордилась таким вниманием к себе главы, потребность в ней такого важного догмара щекотали струны ее самодовольства, то позже внезапно возросший интерес к ней стал Брину тяготить, а в дальнейшем пугать. И уже не доставляло былого удовлетворения ощущение власти над главой догмар.
Брина самоустранилась, перестала мелькать перед зоркими глазами.
Не помогло – правила устанавливала не она.
Увлеченность Деона стала навязчивой. Везде, где бы она ни появлялась, рядом с ней оказывался он: на обедах, вечеринках, фуршетах. Везде Брина чувствовала настойчивый взгляд: этот жесткий, требовательный взгляд, а также прикосновения, которыми Деон одаривал якобы невзначай, случались столкновения, подстроенные «нечаянно»…
Теперь он чаще наведывался к ним в дом, и если раньше он приходил к Лисандру, к своему компаньону и правой руке, то теперь он «навещал» ее. Сомневаться в том не пришлось, Деон не оставлял пространства воображению: он бесцеремонно заходил к ней в комнату, бывало, вылавливал в просторах дома.
Стоило поговорить с Лисандром, но Брина долго на разговор решалась: она не знала, как разговор начать, как объяснить отстраненному брату всю запутанность и сложность ситуации. Она сама связалась с Деоном, никто ее не заставлял. К тому же делиться подобным с Лисандром казалось странно…
И вот тогда, когда она решилась, и в мыслях летела за защитой к нему, узнала правду: горькую правду – семьи у Брины не было.
Скорее ferus сидели бы у них в гостиной и попивали свежесваренный кофе, чем брат не обратил внимания на страсти, кипевшие у него перед глазами.
