– Все будет хорошо, Чет, – очередная добродушная улыбка разметала в прах сомнения. – Все будет хорошо.
– Обещаешь?
– Обещаю.
– Ладно. Сиди в своем колодце и заращивай дырки в груди. Ты слово дал, помни об этом.
Чет был уверен, что слово Либерти Эя даже после смерти стоит дорогого. Справится. Должен справиться…
– Не переживай. Мне гораздо лучше, Чет. Злоба больше сильно не терзает. И голод тоже.
– А память твоя как себя чувствует? Не вспомнил, как из колодца выбирался?
Светловолосая голова склонилась во мраке. Повисло задумчивое молчание, но мысленные усилия, похоже, пользы не принесли.
– Нет. Ничего не могу вспомнить.
– Жаль.
– Хотя, постой… помню Печать.
– Какую? Где? – Чет ободрился, но последующий ответ разочаровал его.
– Свою собственную… на руке горела.
– Эх, Либ! Ты меня только зря обнадежил. Печати всегда горят, когда в колодец прыгаешь, это и ослу понятно.
– Ну, – Либерти Эй виновато развел руками, – больше что-то ничего толкового не вспоминается…
***
Власта тихо радовалась удачной сделке. Сперва она не доверяла свахе. Мало ли, узнает невестушкину родословную и откажется от нее. Еще и соседки масла в огонь подливали, от жадности до чужого счастья – известно! Такая жадность еще завистью обычно зовется…
Теперь Власта смогла расплести сцепленные наудачу пальцы и вздохнуть спокойно. На столе, сверкая белизной дорогой бумаги, лежал контракт со свахой. Теперь она официально брала дочь под свою опеку. За эту опеку заботливой Змейкиной матушке не было жалко уплаченной суммы…
– Смотрите, – строго наставляла сваха, вручая клиентке заветную бумагу, – в контракте прописаны основные пункты соответствия. Возраст точно указали?
– Даже час и минуту рождения вспомнила! – клятвенно заверила Власта.
– Длина волос, вес – все должно быть строго, как записали. Постарайтесь без погрешностей, чтоб не исхудала…
– Что вы! Я ее кормить буду, как на убой!
– … и не разъелась.
– Ой, это вряд ли. Носится целыми днями, как оголтелая – разве тут округлишься? – Власта со вздохом прижала ладони к груди, всеми силами изображая разочарование.
– Носится? Лучше пусть дома сидит, чтобы никаких неожиданностей.
– О каких именно неожиданностях вы сейчас?
– О всяких. Мало ли их? Синяки, шишки, ссадины! Упаси Пресветлый, какие-нибудь шрамы.
– Поняла вас, присмотрю, не беспокойтесь.
– И невинность! Главное невинность!
– Ну, вы же знаете, что у нас пояс.
– Пояса эти не так надежны, как кажутся, – сваха сердито дернула усатой губой, – да и желающие снять их часто изыскивают средства.
