. Единое и Ум исполняют разные роли в отношении тварного мира: «…Он [Первоединый]… содержит в себе их [вещей] бытие, но только в неразличимом, слитном виде; разумосообразное различение и разделение этого слитного бытия производит уже второй принцип, так как он есть актуальная энергия (Первого), тогда как первый есть основа или потенция всех вещей»
[112]. Если сопоставить это с тем, что было изложено мной ранее, то субстанцией Единого следует считать материю в состоянии потенциального бытия, а актуальное бытие в своих первичных и наиболее глубоких проявлениях соответствует природе Ума. Вторичные же формы актуального бытия, включая физическую материю, находящуюся как бы на его «периферии», непосредственно выражают природу и активность третьей ипостаси — Мировой Души. Таким образом, Плотин вводит иерархию субстанций, сообразующуюся с этапностью творения. На мой взгляд, в таком разделении мировых Начал присутствует некоторая схематичность и излишнее умножение необходимых сущностей. Можно ли достаточно четко разграничить понятия «Единое» и «Ум», «Ум» и «Душа»? Действительно ли сокрытое и вечно покоящееся Единое превосходит все сущее, так что процесс творения представляет собой поэтапную деградацию?
Начну со второго вопроса. Представляется, что потенциальное бытие не имеет той полноты и совершенства, которые появляются с возникновением актуального бытия. Да, оно содержит всё, но лишь в качестве возможности; истинное бытие, противоположное небытию, должно сочетать в себе абсолютную потенцию с ее актуальной реализацией. Следовательно, Единое как Абсолют охватывает все сферы бытия — как потенциальную, так и актуальную. Такому Единому присущи характерные черты всех трех ипостасей неоплатонической триады. При этом нисходящая «иерархия разумов» (включающая того демиурга или демиургов, которым наш физический мир непосредственно обязан своим существованием) может быть достаточно сложной и вряд ли поддающейся нашей классификации. Мир во всей его полноте является самораскрытием Единого, и этот процесс никак нельзя назвать регрессом. Примитивные, грубые формы материи, которые мы рассматриваем как проявления несовершенства мира, тоже по-своему дополняют общую картину.
Не принижаем ли мы, однако, божественную природу тем, что приписываем ей такую «неразборчивость»? Если у нас возникает подобный вопрос, значит, мы пытаемся подойти к Абсолютному с относительными человеческими мерками. Но в данном случае столь очевидный для нас подход будет ошибочным. Об этом говорится в следующей даосской притче:
