Он мельком взглянул на меня, затем снова перевел взгляд на дорогу, прежде чем неумолимо заявил:
— Никогда.
Его ответ вызвал у меня огромное чувство облегчения.
Затем я почувствовала крайнее чувство страха, от которого почувствовала такое облегчение.
Затем почувствовала сильнейшее желание накрыть его руку своей.
Затем мысленно пнула себя под зад за такие мысли.
А потом пока гладкий, мощный спортивный автомобиль безмятежно пожирал мили подо мной, я заснула.
Я впервые проснулась с тех пор, как оказалась в новой спальне, точно осознавая, где нахожусь.
Но что-то было не так.
Я открыла глаза и увидела перед собой большую, широкую кровать, пустую.
Люсьена не было.
Восторг и разочарование столкнулись друг с другом, вызвав очень странное ощущение, оно мне совершенно не понравилось.
Затем мысли вернулись к прошлой ночи.
Я думала о Пире и обо всем, что увидела там.
Затем подумала о поведении Люсьена, а затем о противоречивых эмоциях, вызвавших его поведение. Я поняла, что мне понравилось бывать с ним на людях. Я не назвала бы это веселым свиданием, но было интересно, и находиться постоянно в его руках было странно волнующе. Он вел себя как настоящий джентльмен (ну, в основном), у меня такого давно не было (то есть никогда). Не говоря уже о его собственнически-защитной манере, отчего я чувствовала себя в безопасности, если уж этого было недостаточно, чтобы заморочить мне голову, то не знаю тогда, что сможет.
Наконец, я вспомнила, как заснула в машине по пути домой, и Люсьен заверил меня, что он из тех вампиров, которые не…
Я напряглась, затем приподняла одеяло, уставившись на свое полуобнаженное тело, тут же быстро натянув одеяло обратно.
Я была голой, ну, не считая черных кружевных трусиков. Я заснула в машине, и этот чертов вампир отнес меня наверх, раздел до гола и уложил в постель.
Всем, что он натворил, а натворил он очень многое, раздеть меня спящую, мне показалось худшим из всего (ну, в тот момент так и было).
Только мне разрешалось показывать свое тело тому, кому я хотела его показывать, когда была в настроении его показывать.
Конечно, можно сказать, что его язык был у меня во рту (не один раз), его рука побывала у меня в трусиках (снова не один раз), он пил мою кровь (также не один раз), он гипнотизировал меня (слишком много раз, что означало дважды, но было в два раза больше).
Но раздеть? Он зашел слишком далеко.
Моя голова была готова уже взорваться от злости, но дверь спальни открылась, вошел Люсьен.
