Великий тайфун | страница 4
…Приступая к книге, с волнением я вспоминал о многих фактах и исторических событиях, свидетелем которых я был.
Шаг за шагом раскрывался передо мною облик главного героя повести — Виктора Заречного, его детские грезы, юношеские мечты, искания истины, разочарования в любви, удачи в борьбе, невзгоды в жизни. В Викторе Заречном автор объединил черты, которые были присущи и другим людям его поколения…»
Со страниц повести П. Сычева встает перед нами дореволюционный, далекий от центра России город Владивосток — молодой, строящийся портовый город, с беспокойным и напряженным ритмом жизни, с крайними социальными контрастами. В те времена город наводняли всевозможные дельцы, предприниматели, заводчики, крупные коммерсанты, купцы, биржевики, представители торговых контор — люди разных национальностей, дорвавшиеся до больших прибылей, легко швыряющие тысячи на свои прихоти.
Преуспевающим дельцам противопоставлен в повести бедный, трудовой народ: русские рабочие, съехавшиеся сюда в поисках заработка китайцы, корейцы — обездоленные, едва-едва сводящие концы с концами, изнемогающие в борьбе за черствый неверный кусок хлеба.
Правдиво и глубоко показана в повести сложная общественная обстановка тех лет, настроения и чаяния самых различных социальных групп и классов, вскрыта разительная нищета рабочих окраин, китайских и корейских слободок и несметные богатства буржуазии, наживающей капиталы на темноте народа, на его разрозненности.
Основные образы, проходящие в трех книгах Сычева, — образы профессионалов-революционеров Виктора Заречного и его жены Жени Уваровой. Это честные и чистые люди, отказавшиеся от обеспеченной, и сытой судьбы образованных интеллигентов. Они с головой ушли в подпольную партийную работу, расплатой за которую была цепь обысков, арестов, ссылок. Их повседневный удел — тюрьма, каторга, отрыв на долгие годы от семьи, от близких и любимых.
Искренне и взволнованно, с глубоким проникновением в сложный внутренний мир героя рисует писатель рост сознания молодого человека, постепенное познание им мира собственников с его звериной моралью — «человек человеку волк»; мира, в котором издевательства и насилия власть имущих над трудовым людом считаются нормой поведения и не только не пресекаются, а, наоборот, поощряются законом.
Познание капиталистического мира во всей его омерзительной, античеловеческой сущности с неуклонной последовательностью ведет Виктора Заречного к полному отрицанию всего строя, всей системы общества хищнической наживы, неравенства, к убежденной вере в неизбежность радикального революционного изменения существующих общественных отношений.