Что до меня, я был где-то на полпути между ними. Как только мы стали достаточно взрослыми, чтобы покинуть Эмблем без преследования законом, мы не сомневались, что должны сделать это вместе. Мы всегда были вместе.
События ночи продолжали беспорядочно прокручиваться в моей голове, пока я лежал на крыше. И когда, не мигая, смотрел на Трёх Королей, звезд Пояса Ориона, эти далёкие огненные шары сливались в моём поле зрения, пока не превратились в одну сплошную линию. Если бы я был единственным, кто родился и выжил в тот день, когда Бентон Джентри напал на свою беременную жену, сомневаюсь, что смог бы прожить так долго.
Звёзды сдвинулись на дюйм по чёрному небу, и беспокойная ярость, которая до сих пор угрожала поглотить меня, утихла.
Сэйлор
Выезжая на I-10 — жизненно важную артерию, разделяющую континент надвое — я точно знала, куда направляюсь. Я достала из сумочки телефон и набрала номер двоюродного брата.
— Брейден, — выдохнула, ненавидя себя за сдавленный от отчаяния голос. — Я сделала это, я оставила его. Он… Твою мать, нехорошо получилось. Сейчас около десяти. Чёрт, мне действительно нужно с тобой поговорить. Учёба закончилась. Между мной и Дэвином всё кончено. Калифорния на вкус как дерьмо. Оставаться здесь я больше не могу. И, Брей, я скорее выпью кислоту, чем столкнусь со знакомыми лицами в Эмблем. Так что я направляюсь в твою сторону. Перезвони мне. Пожалуйста, Брейден, перезвони.
С губ сорвалось проклятие, когда бросила телефон. Брейден был печально известен тем, что не отвечал на звонки и даже не следил за мобильным. Я понятия не имела, получит ли он это сообщение.
Южная Калифорния промчалась мимо, и я горько с ней попрощалась. Насколько мне было известно, через два дня отец собирался поехать на мой выпускной. Кто-то должен сообщить ему, что в этом нет необходимости, если только он не хочет сидеть и смотреть, как по сцене идут чужие дети. Церемония не имела значения. Лишний повод сделать классные снимки в красивой одежде. Это была кульминация долгого пути, который для многих закончился горами непосильных долгов и разбитых надежд. Я продолжала твердить себе это. Отец, конечно, был бы счастлив избавиться от обязательства. Вместо этого на выходные он мог бы остаться в Эмблем, устроившись в дряблых объятиях какой-нибудь пышногрудой милашки, попавшей в блестящие колёса его Доджа. Что же касается матери, то она всё равно была в муках поиска новой любовной замены. Она вздохнула со счастливым облегчением, когда я сказала:
