Мгновение ужасающая мечта оглядывала залу, а затем, неуловимо даже для глаза мужчины, бросилась к нему.
— Провиденье! Антуан, что с тобой сотворили!? — ее голос звучал надломлено. Он так расходился с ее внешним видом, что мужчина только уверился в своей догадке — все это лишь прекрасный сон.
— Марэна, ты пришла проводить меня? — прошептал он. Выступившие клыки резали ошметки его губ, но вампир, кажется, не чувствовал боли. — Я знал, что Смерть придет за мной, я верил в это, но не думал, что ты придешь в ее личине. Благодарю тебя, за такой подарок!
Лицо вамп неуловимо изменилось. Чернота из глаз пропала, клыки исчезли, а точеное лицо вновь стало прежним. Большие, глубокие глаза наполнились слезами. Она опустилась на колени перед мужчиной. Ей даже показалось, что она может утонуть в луже крови. Она никогда не боялась вида чужих страданий, а кровь казалось ей прекраснейшим из творений Богов, но сейчас она ужасалась, видя, как много ее вокруг, крови одного из перворожденных вампиров. Она взяла его истончившееся лицо в свои ладони и попыталась заглянуть в уцелевший, уже помутневший от страданий, глаз.
— Антуан, друг мой! Молю тебя, услышь меня! Это не сон, это я! — она почти кричала. Животный ужас заполнил душу. Разум понимал, что уже ничем не помочь, но сердце кричало о другом. Спасти, спасти его любой ценой. Она не примет потерю никогда!
Мужчина моргнул, его взор снова стал осмысленным. Уснувший было разум снова поднял голову. И несмотря на раны, море крови и измученное тело, его лицо снова наполнила стать и сила. А глаз загорелся лукавой искушающей мудростью истинного наглеца и победителя.
— Марэна, это и правда ты? — прошептал он уже громче, но было видно с каким трудом ему дается каждое слово.
Та постаралась улыбнуться и подавить слезы.
— Узнал наконец? Я рада. — Она убрала руки от лица, но не встала с колен. А продолжала пристально всматриваться в черты мужчины. — Как ты мог допустить все это?
Антуан улыбнулся уголками губ.
— Возможно, я желал покоя, Марэна. Я слишком стар, чтобы просто ошибиться. Думаю, пришло мое время уйти.
Она прикрыла глаза и медленно покачала головой. Ее пальцы на его коленях предательски дрожали, но она старалась взять себя в руки.
— Нет! Я не верю! Ты просто не мог так поступить!
Антуан с трудом поднял правую руку и дотронулся до щеки своей мечты. Сейчас она полыхала жаром гнева и скорби. В ней зарождалось пламя ярости и виной тому он. Разум нехотя, но признавал, что его оплакивают и страдают по нему, как он того и желал.
