Но главное — придется спуститься с горной и холмистой местности на равнину, где повстанцев ожидает неизбежное поражение. Будь у него регулярная пехота, да хорошо вооруженная, князь повел бы свои войска вперед. Однако ополченцы доблестно воюют только в горах и очень плохо на открытой местности, чему было уже немало примеров.
Так что Юрий Владимирович отдал приказ войскам остановиться, потихоньку накапливать силы и припасы, и готовиться к весенней кампании. Единственное исключение сделали для восточного направления, нагнав на мусульманское население Метохии дикий страх со всеобщей паникой. Откинув османов и башибузуков, освободили Печ и старинную резиденцию патриархов в монастыре, что располагалась у подножья горы Проклетье, полтора десятка верст от города.
Наступали уже на последнем издыхании — воюя всю зиму, черногорцы устали, многие совершенно вымотались на постоянных горных маршах. А иного не оставалось — имея мало сил, нужно было быстро перебрасывать отряды с одного атакованного турками участка на другой. Появление больших сил черногорцев для османов часто становилось очень неприятной неожиданностью, которая зачастую приводила аскеров в жуткую панику, спасение искали в бегстве.
На прибывшей эскадре оказалась добрая сотня трехфунтовых легких пушек, с железными осями. Причем разборных, составные части которых можно было перевозить во вьюках на лошадях. С десяток картечниц — на том же лафете уже устанавливали четыре мортирки Кегорна с чуть удлиненными стволами. Поочередно поднося пальник, в течение полуминуты можно было «угостить» неприятеля четырьмя порциями картечи, что летела на полторы сотни саженей.
Двенадцать тысяч ружей с коническими пулями позволили перевооружить двадцать батальонов — на турок точная и дальняя стрельба новыми пулями и так производила неизгладимое впечатление. Но теперь попав под массированный точный огонь сотни-другой фузей с шестисот шагов, османы обращались в стремительное бегство, бросая даже хорошие французские мушкеты вместе с ятаганами.
Все имеющиеся трофейные турецкие или старые ружья тщательно калибровались и распределялись поротно, на них спешно в Бока-Которе изготавливали формы для отливки пуль, благо привезенного из России свинца хватало. Имевшихся запасов мушкетов и фузей хватило на вооружение еще пятнадцати тысяч повстанцев.
И главное — пришло долгожданное пополнение.
Три сотни умелых канониров, знающих, что почем в баталии. Кроме них прибыли до полутысячи егерей. Их по трое-четверо солдат с капралом распределили по всем сербским и черногорским ротам, в которых до этого был всего один русский солдат, редко когда двое. Да еще три десятка знающих офицеров, что помогли наладить управление войсками и привести в порядок интендантскую часть. Да тот же пошив обмундирования из итальянских тканей был налажен — ибо солдатская форма есть то, что отличает солдата от повстанца.
