— Благодарю тебя, друг мой, — улыбнулся настолько искренне, что слепому бы стало ясно, что улыбка фальшивая, Квайр. Он сунул левую руку под стол, и спустя пару ударов сердца в правую ладонь его собеседника перекочевал увесистый кошелёк. — Но ты не поведал мне всего. — Взгляд Квайра стал жёстким, и руку из-под стола он не убирал. — Ты говорил, что имеешь сведения на два кошелька. Первый — с серебром — ты получил, а я не услышал того, за чем пришёл.
— Крепче сиди на своём стуле, дружище, не то рухнешь с него и перебудишь половину местных пьяниц. Мои слова будут стоить второго кошелька — со звонким золотом. Наше величество, да будет Господь милостив к нему, вот-вот отправится-таки на встречу с Ним. Врачи бьются за его жизнь, но вытащить человека из-за порога смерти пока выше их сил — король умирает. Сейчас он без памяти, но пока разум не отказал ему, он назвал имя наследника и взял с кардинала обет не раскрывать этого имени до смерти его величества. Однако секрет, как это водится, продержался недолго: стоило его величеству окончательно утратить разум, впав в полное беспамятство, из которого ему уже не суждено будет выйти, кардинал принялся интриговать в свою пользу. Доинтриговался до того, что предполагаемый наследник оказался не то заперт в башню, да ещё и под чужим именем, не то вовсе убит. В общем, его убрали с доски.
— Трон Коибры вскоре опустеет, — сказал на это Квайр скорее самому себе, нежели собеседнику, — и за него начнётся война.
— Финал её немного предсказуем, — добавил собеседник капитана, — ведь вряд ли кто-либо в Святых землях сможет нормально контролировать эти земли, окружённые со всех сторон Валендией. Тут и пытаться никто не станет, верно?
Квайр кивнул, снова скорее собственным мыслям, нежели собеседнику. Скоро эти сведения достигнут Альдекки, и от того, какие там примут решения, будет зависеть очень много. Главное, успеть до Дня единения — первой годовщины подписания Водачче Салентинской унии. Ведь в этот день всё начнётся, в этот день дож Водачче должен умереть.
Галеоны под страндарским флагом взяли каравеллу в клещи и теперь на вантах одного из них замелькали флаги.
— Требуют спустить паруса, — раздался голос вперёдсмотрящего, — лечь в дрейф и приготовиться принять на борт досмотровую команду.
— Выполните их приказ, капитан, — заявил Галиаццо Маро, — и велите принести все бумаги.
— Мы без единого писка позволим им задрать нам юбку и облапать? — прошипел старший помощник, стоявший за спиной капитана.
