— Зачем ты пьёшь со мной, пока я не упаду? — как-то раз всё же спросил Эшли. В тот вечер они с Кастельяносом приговорили три бутылки дешёвого креплёного вина, и в глазах рисколома всё слегка плыло. Судя по мутному взгляду серо-стальных глаз, Кастельянос также был слегка пьян, но по опыту Эшли знал — он может выпить ещё бочку такого вина, и состояние его с виду не сильно изменится.
— Они боятся нас, — ответил бывший солдат, понизив голос, чтобы его мог слышать только собеседник. — Все они, — указывать на притихших постояльцев не было надобности, Эшли и так понимал, о ком идёт речь. — Боятся и ненавидят. Мы нужны им во время войны — в мирное же время они предпочитают не замечать нас.
Тут Эшли не стал спорить — слишком уж хорошо был знаком с обывателями, и не только по роду службы. Он часто менял личины и общался с представителями всех слоёв валендийского общества, мало кто хорошо высказывался о солдатах. Обычно их считали слишком опасными, наглыми и ни к чему не приспособленными. За всеми этими словами скрывался страх — страх перед людьми, владеющими оружием и убивавшими. Ради короля и Родины лишавшими жизни врагов, но ставшими ненужными, когда враги закончились и наступил мир.
— Ты пьёшь, чтобы забыться, — продолжал Кастельянос, — чтобы уснуть без кошмаров. Мне это знакомо. Но ты засыпаешь прямо за столом, а это опасно. Они наберутся смелости, услышав твой храп, и придут. Срежут кошелёк, снимут обувь, вытащат подорожную, украдут шпагу. И вновь испугаются — ведь ты проснёшься. Тогда тебе перережут глотку, чтобы последствий не было. Логика трусов.
— Думаешь, я не почувствую, как кто-то режет у меня кошелёк или снимает обувь? — криво ухмыльнулся Эшли, представив себе эту картину.
— А что будет, когда почувствуешь?
Теперь воображаемая картина стала совсем не смешной, зато очень кровавой. Резня на постоялом дворе королевской почты никак не входила в планы Эшли, и он был благодарен Кастельяносу за сопровождение.
А на следующее утро после памятного разговора на их дилижанс напали разбойники.
Подобное не было редкостью на дорогах Валендии — слишком уж много в стране людей, владеющих оружием и не приспособленных ни к какому ремеслу, кроме войны. Именно из-за таких обыватели боялись Эшли и Кастельяноса, и все разговоры в их присутствии стихали, а люди предпочитали смотреть себе в тарелку или кружку. Все подспудно ждали, что вслед за Эшли и Кастельяносом войдут ещё с десяток таких же молодчиков в тёмной одежде и при шпагах. А после начнётся банальный грабёж, как правило, ещё и с насилием.
