– Я тебе больше скажу, – с гордостью улыбалась Света, – я фоткаю им селфи!
Костя раскатисто засмеялся.
– В двадцать первом веке… Не верю…
Он продолжал вертеть фотоаппарат в руках, погружаясь в воспоминания, которые связывали многих представителей его поколения с этой штуковиной. А были времена, когда она сходила за диковинку…
– Блин, сколько теплоты от этого механизма! – изумлялся он. – А ведь тут и отщелканные кадры не посмотришь. Фоткали вслепую… Помню, как проявишь пленку, тогда только видишь, что ни одной нормальной фотки… Класс! – он не мог поверить в то, что видел, будто кто-то достал ему звезду с неба и дал в руки посмотреть.
– Да ладно тебе! Это всего лишь фотик из СССР, – смеялась Света. Ее умиляла его оживленная реакция. – Лучше присаживайся, поужинаем. Ты наверняка после работы ничего не ел. В меню картофель фри по-домашнему, не по-французски. Бургеры вообще по-столичному. Салат в виде двух огурцов. Ах, ну и пирог «Бедный студент». Всё то, что можно есть руками, иначе на природе неудобно.
И без того воодушевленный Константин одаривал ее счастливыми бликами в глазах и посмеивался, рассказывая о какой-то нелепой ситуации в банке, и она должна была понять, о чем речь, но ей так не хотелось вникать в такие мелочи!
Каким он стал родным за эту неделю – вот о чем круглосуточно думало сердце, мозг и прочие части ее существа. Света смотрела, как Костя усиленно пережевывал ее самую обыкновенную стряпню, ляпая на свой вычурный костюм майонезом и заедаясь до «немогу». Порой ей казалось, что с ней он становился настоящим – таким простым и домашним Костиком, отвлеченным от обременяющей должности и всепоглощающих его сознание проблем.
– Кость, – вдруг с заботой в голосе окликнула она, – тут никто не сорвет тебя на совещание… И никто не достанет… Куда ты спешишь?
Кивнув, он оглянулся вокруг себя, созерцая просторы каменных гор, созданных руками человека.
– Так тут необычно, – проговорил с улыбкой. – Приглушенно. Отдаленно от всего. Мне нравится.
– Да ладно! Надо было поехать в ресторан, – рассмеялась она. – Повыделываться перед официантами. Ну и еще кем-нибудь.
– А что привлекает в этом тебя?
– Свобода, – пожала плечами Света, будто ее слова были естественными и предсказуемыми. – Свобода от стен, заслоняющих солнце. Свобода от крыш, перекрывающих небо. Свобода от людей, гадящих в душу.
Смолкнув, она тут же засияла глазами:
– А еще – зависть.
– Привлекает зависть?
– Да, – она играла детским взглядом, – зависть к птицам, которые летают в облаках. Всегда хотелось к ним дотронуться руками…
