Держись за небо. Полёт души - Татьяна Золотаренко

Низкий спорткар, мчась по автомагистрали, лихо обходил «черепашьи» седанчики и оставлял на скорости размытый силуэт цвета «мокко». Прочие участники движения реагировали возмущенным сигналом и прижимали свои колымаги к обочине, сетуя на пренебрежительное управление дорожного агрессора.

Отвлекаясь от дороги, водитель улыбался спутнице и заманчивому предложению пойти на вечеринку друзей в качестве ее ухажера.

– А если я надену твое любимое платье, ты согласишься?

– Я подумаю, – рассмеялся он, бегло глядя, как та приподнимает и без того укороченную юбку до самого бедра. – Так-так, прекрати, Кисонька, я ведь за рулем!

Его последний ироничный возглас внезапно сопроводил длинный предупреждающий гудок со стороны и, бросив взгляд в зеркало заднего вида, Костя понял, что проехал перекресток на «красный». Нехорошо. Но не страшно: водитель должен владеть инстинктами.

– Так, дорогуша, – вдруг строго нахмурился он. – Только сейчас обратил внимание… Построже одевайся на работу, будь добра. Создай вид ответственной особы. Ты первая, кого я трудоустроил в компанию и очень не хотелось бы выслушивать нотации от главбуха. Окей?

Та только скрутила губы трубочкой и уткнулась в зеркальце, проводя по ним блеском.

– И помада яркая слишком! Слышишь? – едва сдерживая смех, пытался возмутиться он. Девчонка вырядилась будто на корпоратив, но никак не в офис в первый рабочий день.

– Дорогой, не будь занудой! – откинув голову, заливисто смеялась та. – Тебе это не…

Ордынцев сощурился в настороженном ожидании.

– Ой, Ко-о-остенька, – вдруг услышал он. – Я помадой тебе кресло выпачкала…

Едва сдержав в себе порыв негодования, он бросил в спутницу наигранно прощающий взгляд.

– Ну что ты, Кисонька моя?! Не страшно! Это всего лишь машина, – и, выключив зажигание, указал на главный вход в офис. – Уже была тут, разберешься. Не забудь, что ты – сестра моего хорошего друга. Коллеги тебя сейчас начнут допрашивать и ловить на лжи, чтобы выяснить, чье ты протеже. Такой у наших девочек стиль знакомства. Конкуренция по выпендрёжу серьезная. Справишься, дорогая моя?

– Я все помню, – кивнула послушно светлая шевелюра и выпорхнула из авто. – До вечера, милый.

– Как можно быть такой криворукой? – гневно выпалил он, осматривая освобожденное пассажирское сиденье. Костя не переносил, когда портили его вещи. И зачастую выходил из себя от подобной неряшливости. – Теперь езжай, Костенька, в химчистку. Блин!