— Но почему мы тут? — спросил Цемель.
— Давайте я объясню, — сказал Рональд. — Видите ли, «адвокат дьявола» — это такой термин. Взят от Римской Католической Церкви. Когда Папа Римский канонизирует своего святого, есть специальный человек который должен найти причины, которые могут не позволить это сделать. В нашей стране, я говорю про Израиль, этот термин появился в результате подведения итогов по изучению провала военной разведки в анализе развединформации накануне Войны Судного дня 1973 года. В общем, решение было найдено в том числе и в организации подразделения, работающего по принципу «вероятная противоположность» — подвергать сомнению любой анализ и предоставлять командованию худшие варианты вероятного сценария, исходящие от аксиомы, что разведка никогда не может дать полную информацию, — Рудольф замолчал.
— Вы не поняли мой вопрос, я не спросил, что мы тут делаем, я спросил, почему мы? — ответил Цемель.
— Вы тут, потому что я вам плачу, — отрезал Моня.
— Если бы вы были тем, кого мы тут не называем, — вмешался Беня, — вы бы собрали человек десять, а может, двадцать всяких студентов, задали им кучу вопросов и ничего не рассказывали. А потом все, что они наговорят, уже внимательно анализировали те ваши люди, которые умеют думать, — Беня, видимо, намекнул, что таких в комнате нет. — Так было бы проще.
— С вами, Беня, будет потяжелее, — согласно кивнул Моня.
— Ладно. Мотив вызова Пазузу довольно очевиден, — сказал Миша. — Тут все просто.
Он помолчал, оглядывая присутствующих.
— Ну, разумеется, никто не знает, кроме Меира, но он будет молчать. Единственная причина, почему люди могут вызвать древнего демона, несущего засуху болезни и разрушения, только одна. Другой демон. Демон худший, чем Пазузу. Демон тьмы. Ламашту, или Ламасу. Это такой специальный демон, убивающий детей.
— Клин клином вышибают? — хмыкнул Рудольф.
— Можно и так сказать, — кивнул Миша. — Или из двух зол выбирают меньшее.
— Хорошо, ладно. Итак, у нас есть древний демон. Что это вообще такое? Давайте определимся, чем он, например, отличается от бога? Нет, стоп. Тогда нам надо будет сначала определиться, что есть бог, а с этим будет еще труднее, — попытался вернуть разговор в деловое русло Рудольф.
— Скорее полегче, — задумчиво пробормотал Михаил.
— Полегче с датами, но потруднее в том смысле, в котором вы и сами поняли, — пояснил Беня и зажег новую сигарету. И тут же положил её в пепельницу. — Вы же понимаете, все это похоже на телешоу. А ведь даже мне не хочется говорить глупости на людях. А Мише это может разрушить карьеру.
