Но, сопоставляя текст и картинки, стало понятно, что речь шла, как всегда, об истории возникновения острова Проклятых.
До такой степени меня в это затягивало, что перед глазами словно фрагменты первых поселенцев замелькали… Герои, их семьи… Их быт, хозяйство, строительство, обязательные тренировки, обучение. Любовь, дети… войны!
Стоп! Это кто?
Я?..
Елисия
— Проклятие грянет на род каждого из нас! — мой голос низкий, чуть хриплый, но очень внушительный.
Я словно в чьём-то могучем теле и без страха смотрю на… крепких воинов, окруживших темно-серый, истёртый временем, облюбованный мхом камень, но искусно вытесанный под алтарь. На нём от пламени множества огней, освещающих небольшую поляну где-то в ночном лесу, поблескивал медный, грубо отлитый кубок.
— Но сила, которую обретём, дарует нам шанс на спасение… — я была кем-то значимым, важным. Мои руки — крепки, волосаты... явно, мужские.
— А это уже много, — взяла кубок, обводя всех мужиков суровым взглядом, будто высматривала среди них хоть тень сомнения… хоть одного, кто дрогнет волей. Зная наверняка, что убила бы любого, покажи он слабину. В нашем стане нет места для трусов, слабаков и предателей!
Но, нет!
Они решительные и мужественные. Все, как на подбор. Глубоко верующие в наше правое, пусть и чёрное дело. Словно воины из кинофильма про старые времена. Мрачные и какие-то невероятно реалистичные, хоть и одеты слишком… древне, что ли.
Под кожаным доспехом виднелись суконные рубахи. На ногах — простецкие штаны, сапоги. И все они не сияют чистотой и свежестью… выглядят так, словно работали много, долго, почти на износ. И явно не в компьютерные игры рубились, не в тренажёрке занимались… Потные, заляпанные грязью, и вооружены, как викинги: мечи, ножи… И пусть сейчас всё покоилось в ножнах, да за спинами на перевязях, само наличие столь грозного оружия добавляло опасности и без того пугающей атмосфере.
Воины тьмы или света?
Уж не знаю точно, но от них так и веяло силой, несгибаемой мощью, непоколебимой решительностью.
Даже на миг показалось, что нахожусь в каком-то павильоне для съёмок кино, но уж больно реалистично всё вокруг было: сумрак подступающей ночи, мерцание звёзд, прохлада стонущего от песни ветра леса, потрескивание костров, которые нас окружали на поляне… И эти… пугающе мрачные воины на меня хоть и взирали сурово, но в молчаливом уважении.
— И только получив силу, — продолжала свою речь от лица какого-то уважаемого всеми присутствующими мужика, до дрожи в теле ощущая насколько эпохальное таинство сейчас происходило, — мы сможем побороться за спасение. Только обретя дар, у нас появится шанс не пропустить в наш мир настоящее, свирепое зло в его первозданном виде! — непререкаемой истиной звучал мой низкий голос, пробирая волнением до кишок.
