Невероятная Светлая с густыми волосами, глазами цвета спокойного моря и ямочками на щеках.
Чужая невеста, забыть которую не получалось.
Она рассказала жениху про утреннюю встречу. Коннор сразу же это понял. Одного взгляда на мрачного Питера хватило, чтобы догадаться.
Но все ли Рин сообщила? Сказала ли о том, что показала ему своего пегаса, или о том, что они завтракали, расположившись на кривых корягах? Или о том, что Рин — единственная, с кем Коннор заговорил о своей жене?
Рин… соблазнительная и невинная сразу. Робкая и смелая, решительная и испуганная. Она не была похожа ни на одну из знакомых ему женщин.
Девицы Хоторна были решительны, спокойны и четко выражали свои чувства и эмоции. Монрей же были запуганными тенями своих мужей.
Другие женщины, которых он встречал во время своих путешествий, вели себя с наследником Хоторнов иначе. Большинство стремилось попасть в его постель. Одни восторгались, другие боялись. Ни то, ни другое радости ему не прибавляло.
Но ни одна не смотрела на него с таким спокойствием, словно… словно Рин знала его. Или скрывала какую-то тайну, которую ему никак не разгадать.
Темный тряхнул головной и принялся расчищать себе путь к светлому.
Это оказалось сложно. Монстры старались отсечь их друг от друга.
— Ты как? — выдохнул Коннор, оказавшись рядом.
— Не очень. Придержи их. Мне надо подобраться к трещине. Иначе мы тут надолго застрянем, — поражая световым мечом ближайшего монстра, произнес Питер.
— Ранен?
Монрей бросил на него странный взгляд, но все-таки ответил:
— Нет. А что?
Коннор послал мощный заряд в сторону крылатых тварей, и окружающее пространство заполнила очередная порция гари.
— Кровь. Я чувствую кровь, — произнес мужчина.
— Не от меня. Так ты поможешь?
— Давай. Я впереди, ты следом, — разминая затекшие плечи, которые сдавливала прочная черная броня, ответил Темный. — Позиция 3.4.
— Сил-то хватит? — криво усмехнулся Питер, создавая в руке отменный шар, который сразу же бросил в сторону трещины, испепелив десятка два монструозных птичек.
— Хватит. На счет три?
— Три!
К трещине они продвигались долгих пять минут Коннор впереди, максимально призвав силу и Эфира, который охотно отзывался. Питер следом, надежно прикрывая тыл.
— Давай! — проорал Коннор, открывая доступ к трещине.
В воздухе снова запахло кровью, когда Монрей разрезал ладонь и прижал ее к куполу.
Кровь светлых.
Ее ни с чем не спутаешь. Но тогда чей аромат он все это время так остро ощущал?
