В ответ на эти слова Айна только кивнула, зато Шуна фыркнула выразительно, но тоже смолчала. Патрик поймал взгляд степной девчонки и одними глазами дал понять, что целиком разделяет ее мысли.
Потом он обернулся к Айне и сказал чуть взволнованно:
– Этот неизвестный тебе король... У него был шрам вот здесь, да? – Патрик коснулся виска.
Айна задумалась. Тогда она не обратила внимания, но теперь сразу вспомнила – был. Принц увидел ее согласный кивок и обрадовался так, словно получил весточку о старом друге.
– Кто это? – влезла тут же Шуна. – Ты его знаешь?
– Знаю, – Патрик улыбнулся загадочной далекой улыбкой. – Мы встречались несколько раз... Как правило в какие-то очень сложные для меня моменты жизни. Полагаю, он был магом... и моим другом. Давно. Много сотен лет назад. Сейчас его называют Безымянным Королем.
– Ух ты! – воскликнула Шуна, подаваясь вперед. Глаза у нее вспыхнули – она обожала подобные байки. – Ну ты-то знаешь его имя?!
Патрик покачал головой.
– Нет... Иногда мне кажется, что я его вспомнил, но оно всегда ускользает из памяти... – принц выглядел немного опечаленным, но не слишком сильно. – Это... не важно. Но я совершенно уверен – твой сон, Айна, действительно был особенным. Хвала богам, что ты не забыла его! Завтра же мы вернемся в Красную башню вместе и наверняка отыщем эту дверь!
8
На следующий день, неприметно одетые, в простых темных плащах, они выехали из дворца верхом: Патрик – на рослом сером жеребце, Айна – на спокойной белой кобыле по имени Звездочка, которая считалась ее собственной, но встречалась со своей хозяйкой до обидного редко. Фарр не любил, когда Айна выезжала в город верхом – боялся новых покушений, полагал, что карета будет намного безопасней для жены наследника. Он бы и Шуну никуда не отпускал, но разве ее остановишь... Однако в это утро решения принимал Патрик, и он счел, что освежающая верховая прогулка вполне допустима для принцессы, по крайней мере, пока та находится в его обществе.
Ехать в седле было хорошо. Почти летний ветер играл с волосами Айны, доносил множество запахов – сырой рыбы и порта, жаренной еды и печного дыма, цветущих деревьев за городом и специй с базара, вчерашнего дождя и нагретых солнцем камней... Айна вдыхала полной грудью и подставляла лицо теплым лучам. На одной из улиц на нее щедро пахнуло ароматом свежеиспеченного хлеба, на другой – помоями. И то, и другое было родом из детства.
Айна всматривалась в лица людей. Эта забава не надоедала ей никогда. Ее взгляд выхватывал то дерущихся в переулке мальчишек, то белых от муки работников пекарни, то горластую торговку креветками, то нищего под стеной храма. Спешили куда-то молодые стражники в ладной форме, похожие друг на друга как новенькие монетки, бранился на лопоухого рыжего ученика толстый владелец мясной лавки, хихикали друг другу в ухо две девчонки-служанки, сидящие на краю высокого фонтана в виде морской девы из позеленевшей от старости бронзы. Дева кормила близнецов-младенцев налитыми молочными грудями: кудрявые дети с рыбьими хвостами крепко держались за соски и тянулись к украшению из ракушек на ее шее.
