– Я дарю его тебе.
– Не смею принять такой подарок, госпожа, – повторила девушка, не поднимая глаз. – Я подберу для вас подходящую одежду, но взамен мне ничего не нужно.
Не дожидаясь, пока хозяйская дочь возразит, горничная в спешке выскочила из ванной.
Неужели мама и правда так разгневается из-за какого-то платья?
Уже не раз Кара замечала железную дисциплину прислуги вокруг. Персонал ходил по струнке, лишний раз не отсвечивая, однако в присутствии гостей, более доброжелательных, чем хозяйка, несколько расслабился. Но, видимо, не настолько, чтобы принять в дар дорогую вещь. Мать продала ее бессмертному правителю, а сама она не могла по своей воле подарить даже платье.
Вода оказалась горячей ровно настолько, чтобы без промедления погрузиться в нее не привыкая. Девушка с наслаждением привалилась спиной к бортику и прикрыла глаза. Охлажденное тело наливалось теплом и расслаблялось.
Рука нащупала потрепанную книгу с тисненым на шероховатой обложке названием и именем автора. Целительные строки, глубокомысленные и непонятные одновременно, умиротворяли и гармонизировали. Хотелось бы ей знать, о чем думал мистер Дарси, сочиняя все это. Какой смысл скрыт за витиеватыми строками? И кем был прежний владелец книги, исписавший страницы разноцветными пометками, такими же странными и загадочными, как и сам текст?
Автор вопрошал: «Как далеко я зайду в своих скитаниях?» А читатель отвечал: «Туда, где ни разу не был», да еще и подчеркнув свой комментарий двойной линией. Какой во всем этом смысл? «Бренный дух» Орнела Дарси был для Кары чем-то волшебным, неким сокровищем, секретов которого никогда не удастся узнать. Книга будоражила воображение и каждый раз разжигала неподдельный интерес в том числе и благодаря необычным надписям чьей-то таинственной руки.
Из умиротворения Кару вывел послышавшийся за дверью мягкий голос матери. Женщина просила позволить войти. Как бы ни хотелось общаться, Кара понимала, что это сделать необходимо. Минимальный контакт все же нужно установить. Она отложила книгу, села, подтягивая колени к груди, и обернулась. Неуютно было обнажаться перед незнакомым человеком, пусть даже и матерью.
Вилейн, облаченная в длинный бордовый пеньюар из тонкой бархатной ткани с черными резными кружевами по краям пол и широких рукавов, остановилась у двери, окидывая дочь нежным взглядом. Подпоясанный черной атласной лентой, завязанной аккуратным бантом, пеньюар обнимал ее стройный стан и элегантно ниспадал на пол. Распущенные длинные волосы, королевская осанка и грациозная походка – весь облик матери отдавал некой величественностью. И Кара как две капли воды была похожа на нее. Похожа, и в то же время совершенно иная. На лице матери лежала печать зрелости и высокомерия, а движения отличались особым изяществом, чего нельзя было сказать о неуклюжей дочери, выросшей в приемной семье археологов.
