Ступор… Клэр стояла неподвижно и смотрела впереди себя стеклянными глазами. Нет, не было никаких мелькающих картинок в голове из её жизни, как принято считать, когда стоишь лицом к лицу со смертью. Она будто балансировала на тонком канате, и, хотя ноги были неподвижны, всё же что-то мешало ей сохранять равновесие. Клэр поняла, что не сможет нажать на курок и что единственный выход – ждать своей гибели.
В один миг всё переменилось из-за внезапно вылетевшей птицы, которая вздумала переместиться на соседнее дерево. По счастливой случайности именно в этот момент Мишель сделал выстрел. Пуля пролетела мимо, но успела слегка задеть левую руку Клэр, оставив небольшую рану. Несмотря на её незначительность, девушка вскрикнула, а кровь быстро залила рукав мундира. Такой резкой боли Клэр прежде не испытывала. Не дожидаясь сочувствий, она собралась с силами и, стиснув зубы, в тот же момент, выстрелила в небо. Шум и мгновенно поднявшееся вверх белое облако пороха ещё больше сбили её с толку. Испытывая вполне реальную боль, она нашла в себе силы не направлять оружие в сторону противника. Меньше всего на свете Клэр хотела бы стать убийцей. Мишель замер в полном недоумении. Прошло немного времени, и он, изменившись в лице, направился к ней ускоренным и нервным шагом, совершенно не скрывая своей злости.
– Я никогда не нуждался в жалости со стороны! Особенно от людей, по происхождению равных твоему. Очень зря, что ты не использовал единственный шанс сохранить себе жизнь. Держи саблю! Считаем дуэль продолженной, – он кинул Клэр саблю и, измученный душным вечером, стянул с себя доломан и ментик, представ перед ней в белой рубахе с завышенным воротом.
Клэр испуганно молчала и, подобрав футляр с земли, принялась доставать из него клинок. Она посмотрела во враждебные глаза соперника и, тряхнув головой, приготовилась атаковать. Мишель замахнулся саблей так сильно, что чётко был слышен свист рассекаемого воздуха, но на этот раз Клэр не показала никакого страха.
Прежде уроки фехтования давались ей легко. Сейчас же она неуверенно отразила взмах его острой сабли. Вместе с тем даже такая инициатива отчасти удивила Мишеля. Он не шутя наносил ей всё более резкие удары, и в какой-то миг в его спокойном и беззлобном выражении лица она распознала вполне реальное желание лишить её жизни. Никогда прежде она не ощущала к себе такую неприязнь, как сейчас. Несмотря на это, он не был агрессивен, и казалось, что он совершает вполне привычное для «его светлости» дело. Пожалуй, это спокойствие и безразличие ко всему происходящему пугали Клэр гораздо больше, чем удары его клинка.
