Какой Джим все-таки бывает наивный, подумал я. Его сельские корни нет-нет, да и дают о себе знать. Парень из Джексонвилля, штат Флорида. В моде не сечет. Провинция, что вы хотите…
* * *
Очередной проблемой, ставшей на нашем пути, был призыв в армию. Сама идея, что мне придется учиться убивать людей, вызывала у меня тошноту. Не меньшую тревогу вызывал страх, что наша группа развалится, если кого-то из нас заберут в армию. Во Вьетнаме все быстро разгоралось. Нескольких друзей уже загребли. Я не мог понять, с чего это вдруг наше правительство решило, что нашей национальной безопасности угрожают коммунисты из небольшой дальневосточной страны на другом конце света.
Рей уже успел побывать в армии несколько лет назад. Служить он был не обязан. Я помнил сюжет из его студенческого фильма, «Призыв», который был целиком автобиографичным. Находясь в депрессии по случаю разрыва с любимой, Рей записался добровольцем. (Надо полагать, совсем затосковал. Видно, та еще была подружка!) Проведя в Азии год и научившись курить траву и «тайские палочки»[25], Рей решил, что с него достаточно.
Он проглотил маленький шарик из алюминиевой фольги, который на рентгеновском снимке выглядел, как язва. Для большей убедительности Рей заявил, что он гомосексуалист, и ему сказали «go home».
Этим летом мне, Робби и Джиму пришли повестки явиться и пройти армейскую медкомиссию. Состоятельные родители Робби заплатили психиатру, чтобы тот сочинил бумагу, в которой было написано, что мальчик не годится для службы. После чего отправили Робби с этой бумагой проходить призывную комиссию в Тусон, Аризона, где местное движение за отмену призыва еще не сформировало у военных иммунитет к любым справкам.
Мне предстояло явиться на призывной центр в Лос-Анджелесе. Джиму — тоже, неделей позже.
Накануне медосмотра я совсем пал духом. Заголовки в «Los Angeles Times» сообщали, что первый из отказавшихся служить уже отправлен в тюрьму. Он был приятелем приятеля, с которым я как-то раз пообщался. Не в силах избавиться от тревоги, я не спал сутками, без конца глотая метедрин, которым меня заботливо снабдил Рей и читая «Дневник Альбиона Мунлайта» Кеннета Пэтчена для вдохновения. С пацифистской риторикой за поясом и одинокой губной гармошкой Боба Дилана, играющей “God Is On Our Side” (Бог на нашей стороне), в качестве музыкального фона, я пытался отыскать в себе решимость истинного борца за веру. Но к моменту, когда предки высадили меня из машины перед дверями призывного центра, я был на грани нервного истощения. Я толкнул вращающуюся дверь и шагнул внутрь огромного, шумного помещения армейского штаба, навстречу своей судьбе. На мне была потная рубашка в розовую и голубую полоску и коричневые вельветовые штаны, месяц не бывшие в стирке. Моя одежда смердела так, что я сам едва не падал в обморок от удушья.
