С мамой Егора у нас состоялся откровенный разговор, пока никого не было дома: мальчик выгуливал японского хина Тоторо, а отца срочно вызвали на работу (он полицейский, а это не менее ответственно, чем быть классным руководителем).
– Евгений Леонидович, я даже не знала, что у Егора есть такие верные друзья. Переживала, что он всегда один, – Екатерина Максимовна заваривала зеленый чай, а я разливал по мисочкам малиновое варенье.
– Вообще-то он очень скрытный и мало общается с одноклассниками, – счел нужным добавить я.
Женщина подхватила распавшуюся толстую рыжую косу и закрепила на макушке.
– Скажите, он ведь не упал, да? Он подрался? – она так упрямо смотрела мне в глаза, что я не мог соврать.
– Точнее, его избили, – кивнул в ответ.
– Значит, это тот мальчик, который постоянно извинялся? – у нее задрожали руки, и она спрятала их на коленях.
– Мальчик, который извинялся? – это меня удивило: неужели Громов все-таки приходил?
– Мне очень хочется, чтобы он научился взаимодействовать со сверстниками. И чтобы научился давать сдачи, если его бьют, – она серьезно покачала головой и взяла чашку, но не отпила – задумалась.
– Тот мальчик. Он не то чтобы плохой… – я растерялся, не зная, какое слово следует подобрать. (Филолог!)
– Я знаю. Мне нравится и эта девочка, которая приходит к нам в гости, – Вика. И я рада, что у Егора такой внимательный классный руководитель. Вы и представить не можете, каким он был в детстве. Таким веселым, общительным… и он так много смеялся!
– Егор? – вот уж действительно невозможно представить!
– Старший брат был для него кумиром. Он научил Егора читать и фотографировать. Они даже сами проявляли фотографии. А еще постоянно о чем-то спорили. Миша, бывало, прибегал на кухню: «Мама, наш Егорка вырастет гением!» Он всегда был не по годам взрослым и очень умным. Между ними разница – десять лет, а они были лучшими друзьями! – Екатерина Максимовна заметно побледнела, и я испугался, что она вот-вот упадет в обморок.
– Миша – это ваш старший сын? – уточнил я, предчувствуя что-то ужасно нехорошее.
– Он погиб в восемнадцать, – голос дрогнул.
– Сочувствую…
– А Егор выжил, хотя они были в одной машине.
– Егор что… – я догадался, и мне стало жутко, – винит себя в смерти брата?
Входная дверь открылась, и счастливый Тоторо с заливистым лаем прыгнул ко мне на колени…
После этого случая я долго не мог прийти в себя, все время мысленно возвращаясь к нашему разговору. Вот тебе и Тормозок. Вот и аутист. Умственно отсталый. Дурачок. Как только ни называли его ученики и учителя, а ведь каждый ребенок – главный герой какой-нибудь истории, и пока не прочтешь – ничего не узнаешь.
