И я училась.
А упражнения-то все какие были дурацкие. Рифмованные. Санпор любезно перевёл все эти считалочки на русский, и они крутились в голове, как испорченный патефон. Прилипучие до изумления! Тот, кто их придумал, либо гений, либо сумасшедший, либо и то и другое вместе.
Но каким-то волшебным образом я стала спокойнее спать по ночам. Память о страшной гибели Олега перестала выдёргивать меня из тягучих кошмарных видений, сами сны тоже сошли на нет. Я не сразу это заметила, а заметив, не сразу соотнесла следствие и причину…
— Я же говорил, — сказал Санпор в ответ на мою неловкую попытку извиниться, — что тебе когда-нибудь станет стыдно за своё поведение, Маршав. Ты мне не верила. Что «больше не буду»? Нет уж, будь, пожалуйста. Ты из тех, кому нужны свои собственные грабли, на чужих учиться не достаёт ни терпения, ни мудрости…
Грабли! Можно подумать, он их когда-нибудь в своей жизни видел. Я сразу вспомнила усыпанный жёлтыми листьями сад возле нашего дома, и как я в детстве бегала по ним, поднимая носками кроссовок, а потом прыгала прямо в собранную мамой кучу… Слёзы сами собой вспухли на глазах: сейчас бы взять в руки грабли и собирать листья в саду и вокруг дома, укрывать на зиму виноград и розы, вдыхать тёплый, с летающими паутинками, воздух короткого северного бабьего лета…
Сейчас, по личному времени, как раз наступила бы осень. Синяя, золотая, с хрустким ледком на лужах после вчерашнего дождя…
— Благодарю за чудесную визуализацию, Маршав, — голос доктора Санпора вторгается в мою грусть и разрушает созданное видение полностью. — Но лучше не позволять ностальгии брать над собой верх.
— Вы подсмотрели мои мысли! — возмутилась я.
— Ничего удивительного, ты до сих пор под телепатическим надзором, Маршав.
— Так выкиньте свой надзор в мусорник! Что вам мешает?
— Так не могу, — вернул он мне любезность. — Пока у меня нет уверенности в том, что ты не сорвёшься в самый неблагоприятный момент.
— А когда у вас появится такая уверенность?
— А это уже не от меня зависит.
Вот такого примерно содержания беседы повторялись у нас регулярно, и успели меня уже изрядно подзадолбать.
— Док, — сказала я на вызов, не дав ему и рта раскрыть, — перебор! Я у вас уже была сегодня!
— Не кипятись, — посоветовали мне. — Лучше возьми ноги в руки, воткни гипердрайв себе в…
— … жопу, — подсказала я, не удержавшись.
— Куда хочешь! Чтобы сейчас же была у меня.
И отключился. Что с ним будешь делать! Не приходить — не вариант. Вообще удивительно, как должностное лицо такого уровня меня терпит и со мной возится. Санпор был на стационаре кем-то вроде наместника бога: следил за психическим состоянием всех сотрудников, вёл приём — если у тебя возникает проблема, ты всегда можешь придти в милый кабинет с водопадом в фальш-окне, проводил ментальные допросы преступников, а так же занимался чем-то вроде контрразведки. Чтобы на стационаре не завелась крыса, сливающая инфу преступникам, грубо говоря. Как его хватало на всех, я не представляла себе даже. Стационар со всеми своими службами вмещал в себя почти пятьдесят тысяч разумных. У Санпора, скорее всего, были помощники, просто меня с ними не знакомили…
