— Я боюсь, — выразила я свои мысли.
— Мне тоже страшно, — кивнула Кев. — Но мы отсюда выберемся. Не можем не выбраться!
Мне бы эту её железную уверенность…
На следующий день, вместо занятий по навигации, Кев погнала меня в тренажёрный зал. И в буквальном смысле слова спустила с меня восемь шкур! Физподготовка, мать её. Я думала, сдохну, но это я еще плохо знала Кев! Через десять дней начался вообще полный ад.
Она учила меня метать ножи. Нашла, подобрала под мою руку, — или корабль ей изготовил, этот корабль просто кладезь был по части обеспечения товарами первой необходимости. Мне б такой в моём доме… бывшем доме, кольнуло сердце болью… я бы горя не знала вообще! Еда — пожалуйста. Одежда — на здоровье. Холодное оружие — на, получи.
Огнестрел синтезировать корабль не мог, зато в оружейной нашлось до чёрта самых разных игрушек. И ни одну из них Кев взять мне не разрешила:
— Покалечишься ещё. Хватит с тебя ножа.
Нож метать получалось не очень. Меня ругали бестолочью, свиным телом и ещё не понятной, но от того особенно обидной, нецензурщиной. После тренажёрки и после занятий с нейросетью корабля я протягивала ноги в буквальном смысле этого слова: падала в постель и провалилась в глубокий сон без сновидений.
А наутро муштра начиналась снова.
Я плакала, скандалила, ругалась, — Кев оставалась неумолимой, а рука её — тяжёлой. Как влепит по щеке, чтоб не истерила… Звон потом в башке на несколько часов.
Я усердно грызла навигаторскую науку. Научилась не промахиваться мимо тренировочных мишеней. Кев одобряла мои успехи, хотя объявлять день Х не спешила:
— Отработай задание восемь еще раз, Маршав. Не спеши. Гробануться всегда успеем. Ещё есть у нас время.
Чернота от сгоревшего нейрошунта расползалась всё дальше, нехорошими щупальцами, как при очень сильном воспалении, и закрывала теперь уже всю щеку, а глаз превратился в узкую щёлочку. Кажется, времени у Кев становилось всё меньше и меньше…
И мы вдвоём забыли про Чивртика, томящегося в медицинской капсуле, приспособленной под временную тюрьму.
Хотя нет, забыла я. Кев помнила…
Правда, ей это не помогло.
* * *
— Ты почему без ножа? — шипела Кев, сжимая кулаки.
Блин, этот нож мне досаждал не то слово как! Тяжёлый. Носишь его на ремне, как ковбой какой-то. Он мешает! Руку из-за него толком не опустишь. Им цепляешься за всё вокруг!
— Кев…
— Где оставила?
— У себя.
— Пойдём, возьмёшь.
— Да что я как дура с этим ножом! — упиралась я. — В кого его здесь-то кидать?
