И вот теперь для него открылась наконец подходящая вакансия – освободился древний трон португальских королей. Опасаясь французского вторжения, монаршая семья бежала в Бразилию, и Сульт хотел занять пустовавший престол. Поначалу подполковник Кристофер не поверил французу, но потом поговорил с другими офицерами, попавшими в плен в ходе стычек на северной границе, и все повторили ту же историю. Ни для кого не секрет, говорили они, что Сульт имеет притязания на престол. Однако те же самые офицеры рассказали подполковнику, что амбиции маршала находят отклик далеко не у всех его подчиненных, которым вовсе не по душе драться и страдать вдали от дома только ради того, чтобы Никола Сульт уселся в пустое кресло. Поговаривали о мятеже. И вот когда Кристофер вознамерился узнать, насколько серьезны все эти разговоры, на него и вышел капитан Аржентон.
Переодевшись в штатское платье и выдавая себя за канадского виноторговца, Аржентон разъезжал по Северной Португалии и при этом отнюдь не проводил разведку местности накануне вторжения французских армий, а пытался найти сговорчивых португальских аристократов, которые согласились бы поддержать притязания маршала Сульта. Для придания маршалу смелости его следовало убедить в том, что в стране есть немало влиятельных людей, готовых поддержать новоявленного претендента на трон короля Португалии или, по крайней мере, короля Северной Лузитании, что звучало бы скромнее. Зная, что если его схватят, то расстреляют как шпиона, Аржентон беседовал с такими людьми, и Кристофер с немалым удивлением узнал, что многие аристократы, священники и ученые в северной части страны не только ненавидят собственную монархию, но и полагают благом для родины приглашение правителя из просвещенной Франции. Уже начался сбор писем с призывами к Сульту провозгласить себя правителем.
Как только это случится, армия поднимет мятеж. Так, по крайней мере, обещал капитан Аржентон. Войну необходимо остановить, а иначе ее пожар распространится на всю Европу. Император безумец, если рассчитывает завоевать весь мир.
– Он мнит себя Александром Великим, – мрачно изрекал француз, – и если не остановить его сейчас, от Франции скоро ничего не останется. С кем воевать? Со всеми? С Австрией? С Пруссией? Британией? Испанией? Португалией? Россией?
– Нет-нет, только не с Россией, – покачал головой Кристофер. – Даже Бонапарт не настолько безумен.
– Он сумасшедший, – стоял на своем Аржентон, – и мы обязаны избавить Францию от него.
