– Я думал, они все ушли, – сказал Шарп.
– Нет. Мне уже двое или трое на глаза попались, да еще сколько попрятались. – Харпер погладил ложе винтовки. – И что мы с ними будем делать?
– Подергаем за нос, а когда они разозлятся и полезут сами, перебьем.
Лейтенант сложил подзорную трубу, убрал инструмент в карман и, повернувшись к Харперу, объяснил, как именно намерен это сделать.
Немаловажную роль в его плане играл виноградник. Посаженные тесно лозы протянулись плотными рядами от речушки с одной стороны до леска в другом конце деревни. Ряды эти рассекала одна-единственная тропинка, проложенная для удобства виноградарей. Такое месторасположение позволяло стрелкам подобраться к Барка-д’Авинташ почти вплотную. Два выставленных французами беспечных часовых никакой опасности не обнаружили – окружающий пейзаж казался им настолько тихим и умиротворенным, что один даже позволил себе отложить карабин и зарядить табачком трубочку. Шарп послал людей Виченте к тропинке, а своих парней поближе к загороженному лужку, на котором пощипывали травку лошади. Распределив солдат, он улегся, поднял винтовку, нашел опору для нее в виде загрубелых корней лозы, прицелился в ближайшего часового и потянул спусковой крючок.
Приклад ударил в плечо. Звук выстрела еще прыгал между стенами деревенских домов, когда другие открыли огонь по лошадям. Первый же залп поразил шесть или семь животных. Убитые лошади свалились, раненые громко ржали и метались, а два скакуна, вытащив из земли колышки, перемахнули через изгородь, сделали круг и наверняка бы унеслись, если бы за первым залпом не последовал второй. И снова ржание, хрип, стук копыт и кровавая пена. Наблюдавшие за деревней стрелки ударили по первым бегущим к загону драгунам. Солдаты Виченте оставались в винограднике и пока никак не обнаруживали свое присутствие. Подстреленный часовой полз по улочке, волоча ногу и оставляя за собой кровавый след. Дым рассеялся, и Шарп выстрелил еще раз, теперь уже в офицера, спешившего наравне с другими отвязать и увести в безопасное место своего скакуна. Для многих кавалеристов лошади – главное, бесценное достояние, и они спасали их, невзирая на опасность. Наконец офицер, первым понявший, что животных не спасти, не уничтожив тех, кто стреляет по ним, прокричал драгунам, чтобы они построились и атаковали виноградник.
– Бейте по лошадям! – крикнул Шарп.
Работа, что и говорить, не самая приятная, и от кровавой бойни с участием несчастных, ни в чем не повинных лошадок сжимались самые очерствевшие сердца, но лейтенант не позволял своим людям остановиться. Уцелевшие под огнем драгуны бросились к винограднику в полной уверенности, что имеют дело с горсткой партизан. Драгуны – это конная пехота, и потому они вооружены карабинами, короткими мушкетами, с которыми можно драться в пешем строю. Впрочем, в бою многие отдавали предпочтение длинным и прямым кавалерийским саблям. Сообразив, что стреляют из виноградника, они машинально устремились к дорожке. Шарп именно так и думал – кому захочется продираться через переплетенные лозы, если есть тропинка? – и поставил португальцев поближе к ней. В какой-то момент он едва не бросился туда, чтобы самому взять командование, но сдержался.
