(разрядка автора. –
Б.
К.) связан тесными и неразрывными узами грубости и варварства с Бомбами»…
«Народ груб, туп и, вследствие этого, пассивен; это, конечно, не его вина, но это так, и какой бы то ни было инициативы с его стороны странно ожидать. Он всегда скорее готов, как неаполитанские лаццарони, итти рядом с наемными швейцарцами грабить и убивать мирных жителей и противодействовать свободе страны. Поэтому благоразумие требует, не смущаясь величественным пьедесталом, на который демократы возвели народ, действовать энергически против него, потому что народ в таком состоянии, как в Италии, не может, по неразвитию, поступать сообразно с своими взглядами; если сознана необходимость навязывать народу насильно образование, то я не могу понять, почему ложный стыд перед демократическими нелепостями может быть довольно силен, чтобы мешать признать необходимость насильного дарования ему другого блага, столь же необходимого, как и образование, и без которого последнее невозможно, – свободы».
Кто же был автором этих рассуждений о необходимости навязывать народу свободу даже против его воли? Не кто иной, как ближайший сотрудник «Русского слова» Варфоломей Зайцев. Приведенная нами цитата заимствована из его «Библиографического листка», напечатанного в № 7 «Русского слова» за 1863 г. Мы полагаем, что эта цитата бросает яркий свет на интересующую нас полемику. По ознакомлении с ней становится понятным, почему Салтыков счел нужным заговорить о «зайцевской хлыстовщине» и почему он в отношении к народу нераскаявшихся нигилистов типа Зайцева усмотрел задатки будущих титулярных советников. Что упоминание Салтыкова о Зайцеве было вызвано именно этим, приведенным нами рассуждением его о народе, для нас несомненно, потому что ни к чему другому оно относиться не могло. Литературная деятельность Зайцева в то время только что еще начиналась, и все другие его выходки и парадоксы, столь шокировавшие народников «Современника», относились к позднейшему времени, когда полемика между «Современником» и «Русским словом» уже началась.
Если приведенная нами цитата из Зайцева вполне объясняет нам ту страстность, с которой в январе 1864 г. Салтыков выступил против «Русского слова» и нигилистов, то одновременно с этим она дает нам объяснение общественно-политического значения и смысла изучаемой нами полемики. Вспомним то, что в начале настоящей статьи мы писали о политической обстановке, сложившейся в России к началу 1864 г.
