Итак, история России, не знавшая феодализма с его сословной обособленностью, была и до сих пор продолжает строиться на началах земственности, являющейся отрицанием борьбы классов. Надо ли говорить, насколько эта типично народническая идея была чужда реалистическому миросозерцанию Чернышевского, во многих отношениях приближавшегося к вполне правильной постановке вопроса о классовой борьбе? И не является ли эта упорно проводимая Елисеевым мысль лучшим доказательством того, как далеко отошел от Чернышевского «Современник» 1864 – 1865 гг.?
Однако, для того, чтобы быть более убедительными, приведем еще один пример, свидетельствующий, что в оценке одних и тех же фактов эпигоны Чернышевского коренным образом расходились с своим учителем.
В 1861 г. вышел в свет сборник рассказов из народного быта Н. Успенского. В них автор давал жестокую по реализму картину забитости, невежества и инертности народа. В № 11 «Современника» за тот же год Чернышевский напечатал статью «Не начало ли перемены?», посвященную разбору рассказов Успенского. Он приветствовал последнего за то, что тот «пишет о народе правду без всяких прикрас». Он называл автора рассказов «человеком, которому удалось так глубоко заглянуть в народную жизнь… как никому из других беллетристов». Указывая, что Успенский изображает русского простолюдина «простофилею», Чернышевский говорил, что «только немногие, очень горячо и небестолково любящие народ, поймут, как достало у г. Успенского решимости выставить перед нами эту черту народа без всякого смягчения»[50].
Прошло меньше трех лет. Рассказы Успенского вышли вторым изданием. В № 5 «Современника» за 1864 г. была помещена статья Ап. Головачева, посвященная новому изданию. И вот на этот раз «Современник» не находит в рассказах ничего, кроме сплошной клеветы на народ и презрения к нему. «В его (Успенского. – Б.К.) отношениях к народу, – пишет Головачев, – слышится не равнодушие или беспристрастие, а какая-то смесь высокомерия и презрения, напоминающая старого зажиточного барского бурмистра» (стр. 38).
Таким образом то, что для Чернышевского было правдою, для его эпигонов стало ложью!
Тезис о своеобразии социально-экономических условий русской жизни и о необязательности для нас тех путей развития, коими идет Запад, на страницах «Современника» получил особенно яркое выражение в 1865 году.
В январской книжке за этот год, обращаясь к тем, кто «желает образования у нас пролетариата, прикрепления рабочих к предпринимателю и тому подобных милых вещей», Елисеев спрашивал: знают ли они, что «отношения рабочих к нанимателям в Англии ничуть не лучше, а хуже наших, и что тем наниматели после долгой, безуспешной и разорительной борьбы с рабочими приходят к мысли стать к рабочим в то же положение, в каком находятся они у нас, и улаживать дело добровольным соглашением»
