— Чудесно, ангел, — Ира хлопнул в ладоши. — Ты неплохо справляешься. Что ж надо тебе устроить настоящее испытание.
Мы вновь двинулись по пещере и остановились у огромных черных ворот с пентаграммой посреди. Ира приложил руку к середине рисунка, тот загорелся алым, и ворота с громким скрежетом отворились. За ними пещера разбивалась на тоннели, в которых видны были развилки. Ира направился в первый проход, но резко развернулся, и я врезалась в него. Точнее, я врезалась во что-то материальное, но стоило протянуть руку, как она прошла сквозь воздух.
— Это мой круг ада. Здесь находятся души тех, кто отдал свою жизнь гневу, кто не видел границ моей власти, кто окунался и тонул в пучине ярости, кто совершал поступки с гневом в сердце. Тебе, ангел, дается задание: узнать по поступкам какая из душ преклонялась мне при жизни. Здесь мучаются души, и наказание для них — раз за разом смотреть на свои поступки, совершенные при жизни. Узнаешь ли ты душу, отличишь ли от иллюзии?
Я кивнула — выбора не было, сама напросилась.
Обычный дом — не особо уставленный мебелью: пара стульев, стол и кровать на двоих, заправленная одеялом и подушкой. На полу сидела заплаканная женщина, худая и бледная, ее волосы спутаны, а на лице синяки. В дом ворвался мужчина. Его лицо искажено злобой. Он подскочил к женщине и начал ее избивать. Та закрывала лицо, живот. А тот бил ее с каким-то озверением.
Я уж было дернулась его остановить, но Ира схватил меня за руку.
— Ангел, это уже произошло.
Женщина кричала от боли, закрывала слегка выпирающий живот. Она же беременная! Но лицо мужчины искажалось не только злобой, но и болью. Не хотел причинять ей ее, но все равно не мог остановиться. Звуков не было, но и так было ясно, как всхлипывает женщина, как злится и ругается на нее мужчина.
Мне же хотелось накинуться и избить его самого. Она же носит дитя! А он такое себе позволяет! Нельзя бить тех, кто слабее! Нельзя никогда и ни при каких обстоятельствах! Этот мужчина заслуживает быть в аду! Никогда не понимала, почему сильным надо отстаивать свое право быть сильными, избивая слабых. Ведь они доказывают лишь то, что сильнее физически, но никак не духовно и морально. Так легко ударить, но сложнее простить…
Разум застилала черная пелена. В ней было нечто знакомое. То, что я испытывала раньше, когда Либия вела меня по коридорам.
— Ангел, кто из них душа? — спросил Ира.
Я глянула на лежащую на полу женщину и склонившегося над ней мужчину. В его глазах отражался весь ужас содеянного. Он переводил взгляд от лица к животу женщины. Злость сменялась недоумением, а потом и вовсе страхом.
