Он никогда не станет снова пить бренди. За исключением самых лучших сортов. И даже самое лучшее бренди он лишь пригубит из принципа. Поскольку оно лучшее.
Бренди нужно пить.
Маркус обдумывал эту мысль некоторое время. Поначалу она выглядела вполне разумной. И сейчас тоже. Разве нет?
В любом случае, через какое-то время после того, как леди Уинстед вылила на его ногу очередную порцию бренди (не самого лучшего качества, как он искренне надеялся), они влили ему в горло лауданум, и пришлось признать, что эта настойка работает. Нога по-прежнему болела так, словно её поджаривали на медленном огне, что большинство людей сочло бы болезненной процедурой, однако, испытав на себе метод лечения леди Уинстед без обезболивания, Маркус оказался на седьмом небе, когда его стали резать ножом под воздействием опиатов.
Почти приятно.
Кроме того, он почувствовал себя неимоверно счастливым.
Он улыбнулся Онории. Точнее, он улыбнулся в направлении, где она могла находиться, его веки всё так же оставались тяжелее камней.
На самом деле, Маркус только подумал об улыбке. Губы тоже не слушались его.
Но ему хотелось улыбаться. Он бы так и сделал, если бы мог. Это, конечно, очень важно.
Ненадолго покалывание в ноге прекратилось, а затем снова началось. Потом приятная короткая пауза, и ….
Чёрт, больно же.
Но недостаточно больно, чтобы кричать. Хотя, возможно, Маркус застонал. Они принялись лить на него кипяток. Много-много кипятка. Маркус задумался, не собираются ли женщины сварить его ногу.
Отварное мясо. В лучших британских традициях.
Он хмыкнул. Забавная шутка. Кто бы мог подумать, что он умеет шутить?
– О, Боже мой, – вскричала Онория. – Что я с ним сделала?
Он посмеялся ещё немного. Потому что её голос звучал так смешно. Как будто она говорила через трубу. Оууууу Боуууужееее мооооой.
Интересно, она тоже слышит это?
Постойте-ка…. Онория спрашивает? Онория спрашивает, что она с ним сделала. Она?Значит, она теперь орудует ножницами? Маркус не знал, что ему полагаетсячувствовать
.
С другой стороны…. Отварное мясо.
Он засмеялся опять, решив, что ему всё равно.
Господи, да он неплохой шутник. Почему ему никто не говорил об этом раньше?
– Дать ему ещё лауданума? – спросила миссис Уэзерби.
О, да, пожалуйста.
Но они не дали. Вместо этого они снова попытались ошпарить его кипятком, продолжая колоть и понемногу резать. Но очень скоро всё закончилось.
Дамы снова заговорили о лаудануме. Это было весьма жестоко с их стороны, поскольку никто не стал поить его с ложечки или из чашки. Вместо этого они вылили жидкость прямо ему на ногу, что оказалось…
