Такое чувство, что это нормально.
– Спасибо, что открыла окно, – тихо сказал он.
– Пожалуйста. – Она пыталась улыбнуться, но ей не удалось скрыть тревогу. – Уговорить меня не составляло труда. Мне ещё никогда в жизни не было так жарко.
– Мне тоже, – попробовал пошутить Маркус.
Она снова улыбнулась, по-настоящему.
– О, Маркус, – сказала Онория, наклоняясь, чтобы откинуть ему волосы со лба. Она покачала головой, и выглядело так, будто она сама не знает, зачем это делает. Её собственные волосы падали ей на лицо, как всегда, гладкие и прямые. Она подула, пытаясь отодвинуть волосы от губ, но они снова вернулись на место. Наконец, девушка отодвинула волосы рукой, заправив за ухо.
А они упали обратно ей на лицо.
– Ты выглядишь хрипло уставшей, – заметил Маркус.
– Это говорит человек, который не может держать глаза открытыми.
– Туше, – ответил он, ухитрившись сопроводить свои слова движением указательного пальца.
Онория немного помолчала.
– Ты хочешь пить?
Он кивнул.
– Прости. Я сразу должна была спросить тебя об этом. Наверное, тебя замучила жажда.
– Совсем немного, – соврал Маркус.
– Миссис Уэзерби оставил графин с водой, – говорила девушка, поворачиваясь к столику позади неё. – Она не холодная, но довольно освежающая.
Маркус снова кивнул. Всё, кроме кипятка, будет освежающим.
Она протянула ему стакан, потом сообразила, что он не сможет пить из него, лёжа навзничь.
– Давай я тебе помогу, – сказала Онория, ставя стакан обратно на стол. Она обхватила его и помогла сесть, обладая скорее настойчивостью, чем необходимой силой.
– Вот так, – произнесла Онория голосом гувернантки. – Только подоткнём одеяло и попьём водички.
Маркус моргнул несколько раз так медленно, что не был уверен, что сможет снова раскрыть глаза. На нём не было рубашки. Забавно, что он вспомнил об этом именно сейчас. Ещё забавнее то, что его никак не тревожила девичья чувствительность Онории.
Она, наверное, покраснела. Он не мог видеть этого. В комнате было слишком темно вокруг. Неважно. Это же Онория. Она умница. Здравомыслящая умница. Её не напугать видом его груди.
Маркус отпил глоток воды, затем другой, не замечая, как вода стекает у него с подбородка. Господи, как приятно. Его язык высох и распух.
Онория издала бормочущий звук и стерла рукой воду с его кожи.
– Прости, – проговорила она. – У меня нет носового платка.
Он медленно кивнул, припоминая ощущение её пальцев на своей щеке.
– Ты была здесь раньше, – произнёс Маркус.
