Но сейчас Маркус не задумывался об этом. Он ни о чём таком не помышлял, стоя там и глядя на девочку, которая сказала, что он ей не нужен.
И, возможно, она действительно не нуждается в нём.
И к тому же, возможно, она уже не девочка.
Чёрт побери.
Он выдохнул воздух, который задерживал, и напомнил себе, что её мысли и чувства не в счёт. Дэниел просил позаботиться об его сестре, и он будет присматривать за ней.
– Тебе нужна… – Он вздохнул, пытаясь придумать, как сказать, чтобы не вывести её из себя. Такого способа не существует, как он понял, поэтому просто сказал как есть. – Тебе нужна помощь.
Онория отшатнулась:
– Ты предлагаешь себя в качестве моего опекуна?
– Нет, – страстно заверил её Маркус. – Нет, поверь мне, я бы ни за что не хотел этого.
Она снова скрестила руки:
– Потому что я – тяжкий крест.
– Нет!
Милостивый Боже, как разговор мог принять такой оборот?
– Я только хочу помочь, – пояснил он.
– Мне не нужен ещё один брат, – отрезала она.
– Я не хочу быть твоим братом, – парировал Маркус. И тут он снова увидел её другими глазами. Возможно, дело в её взгляде, или коже, горящей румянцем. Или в том, как она дышит. Или в очертании щеки. Или в пятнышке на её…
– У тебя грязь на щеке, – произнёс он, протягивая Онории платок. Никакой грязи не было, но ему необходимо каким-то способом сменить тему. Прямо сейчас.
Девушка вытерла щёку платком, посмотрела на по-прежнему белоснежную ткань и вытёрла снова.
– Больше нет, – сказал Маркус.
Онория возвратила ему платок и продолжала стоять на том же месте, глядя на него тяжело и угрюмо. Она сейчас выглядела как двенадцатилетняя, или, по крайней мере, у неё было точно такое же выражение лица, что его вполне устраивало.
– Онория, – осторожно начал он. – Как друг Дэниела…
– Не надо.
И всё. Просто не надо.
Маркус глубоко вдохнул, пытаясь использовать передышку для того, чтобы подобрать слова.
– Почему тебе так трудно принять помощь?
– А тебе легко? – возразила она.
Он уставился на неё.
– Тебе нравится принимать помощь других людей? – пояснила Онория.
– Зависит от того, кто её предлагает.
– Например, я. – Она скрестила руки, почему-то удовлетворившись его ответом, хотя он даже ради спасения собственной души не смог бы понять, что её обрадовало. – Ты только представь. Представь, что мы поменялись ролями.
– Если предположить, что речь идёт о предмете, в котором у тебя есть некоторый опыт, то да, я был бы рад принять твою помощь. – Маркус тоже скрестил руки, он был весьма доволен собой. Получился идеальный ответ, успокаивающий и приятный. И ничего не значащий.
