Друзии же се хулно мнят, поминають же Зару и Фареса и глаголют, яко от прелюбодеаниа рождешися. Не бо от прелюбодейства родистася, но по смотрению Божию. Егда без совокуплениа бяше Фамара, посягши за перваго сына Иудина, таче — за втораго? Уне бо ей тогда зачати въ чреве, нежели от единаго того съвокуплениа Иудина. Но тогда узу бесчадиа носящии во чреве въ ча[до]родея место. Се же от единаго смеса уза бесчадиа ради разрешися, и тако, заченши, роди богознаменитый тъ плод, Богъ бо — огнь, поядая[261] и очищаа грехы.[262] Тогда бо в завете, еже къ Аврааму, действоваше Богъ, теми прообразова хотящаа быти.
Аще ли же вся законнаа потязати хощем, то убо от обоюнадесяте патреарху некыа осудити хощем, яко и техь матери не вся законным браком съ Иаковом съмесишася, точию Лия и Рахаль по преданию отчю. То аще та вся потязаем и судим, то и сами прочие бози хощем быти. Аще бо «Господь оправдая, то кто осуждаа».[263] Пакы иже по летехь и по роде мнозе възниче Моисий, иже и боговидениа на Синайстей горе сподобися, емуже предлагает Богъ Закон написанъ на скрижалех каменых, людем израилевомъ под Законом повелеваа быти. Преспевшу же Закону, уже преста заветное многоженство и единоя жены сочетание узаконися. Закон бо упраздни Завета. Благодать бо упраздни обое, заветное и законное, солнцу въсиавшу. Нужа есть всему миру пребывати под мраком, но осветитися подобает пресветлами лучами.
Тако и Христу, Богу нашему, солнцу праведному и озарившу нас божествеными зарями и осветившу нас святым крещениемь, и «се вся ветхаа низпадоша, и быша вся нова».[264] И уже не теснится в Законе человечьство, нъ въ Благодати пространно ходит. Законнаа бо вся стень подаша и образ бяху будущих, а не сама та истинна.
За умножение же словесъ не оставлю сказати о блаженней Руфе, яко и та потязана есть. Яже не потязаеть Божественое Писание, но и блажить, яко не прежде законнаго брака сочетася съ Вузом, но посагши законне, вдова сущи, моявитяныни, и тако, заченши, породи Овида, деда славьному царю Давыду.[265] Но да заградятся уста глаголющимь на Бога неправду. Тъй бо славный богоотець и пророкь глаголеть, «яко ни от въсхода, ни от запада, ни от пустъ горъ, яко Богъ судии есть и сего смеряет, а сего возъносит. Чаша бо, — рече, — в руце Господни вина нерастворена исполнена есть растворениа».[266] «И кто бо, — рече Писание, — иследить умъ Господень или кто бысть съветникъ ему».[267] «Тъ бо взят грехи наша и безакониа наша тъ бо понесе; сего раною мы вси ицелехом»,
