по пророку. Зде же и веселиемъ жаление пременити есть, ибо на тврьдейшем адаманта камени свою церковь Христос създа, ейже адскаа врата не съдолеють когда. А яко не ратоване быти ей, яве сказа, въ сраженияхъ бо одолениа поставляются.
Явльши же ся въ Орде двоици сей чюдней, абие уставися злочестиа веление буее. Отсюду уязвен^ бысть съпостатъ и стоати уже отчаавашеся, победителя изрядна зря. Преста тогда и огнь проходящих его приимати: гладомъ прочее снедающаго душя христианьскыхъ князей, яко усты всеядными, огнем пожирающаго врага уморити есть, и не ктому рабомъ владычне покланяние ведети. Прободенъ бысть гордяйся диаволъ и суетная поучаяйся упразднися, победным и церковнымъ оружникомъ просиавати начинающим.
Уведа и каганъ Батые подобающее русскым княземъ христианомъ сущемъ! Разуме владыку русскаго, лепаа сану притворяюща! Прочее позна, и в какыхъ христианьскым княземъ повелевати! Сице того наказа доблественый Михаилъ, великий князь, безстудное его лице посрамивъ, на немъже и самого диавола обруга, понеже повеление Батыево попрано бысть светлымь князем Михаилом, и того злочестивыя уставы яко ничтоже положишяся. Сквозе бо огнь проити — и видениа своего никакоже сподоби того, а еже кусту и солнцу покланятися, — ниже краемъ ушесъ слышати хотяше сихъ. Отвещаваше же провожающимь въходящихъ къ каганови влъхвомь, яко: «Несть христианьскый, якоже варваромъ, обычай влъхвований съзрьцати когда: съ целостию бо мудрость имети от Збавителя повелеся христианомь. А еже кланятися кусту и огню — смех есть истинным богочетцемъ сие безумие, ведящимъ, яко емуже вресноту поклонение длъжно есть, тому то и възносити есть. И кто сице несмысленъ будет, да въздасть бесчестию честь?! Царя же убо почитати, яко образ Божий носят».
Вънятъ себе Батые, слышавъ сиа, и руку на устехъ полагая; познаваа свое побежение, стыдяшеся окаанный: безумное бо его умышление всемъ познася мудрейшаго князя Михаила обличениемъ. Обаче ласканьми и лестьми бодраго ума подъити окушашеся: негли како безумьству своему прикровение кое обрящет, диаволу съветы каганови дающу. Но убо темъ большее побежение да обличится! Такова бо есть злоба, сама себе хапати обыче. Подвижнику же множайшая светлость прилагается.
Приложи же Батые послати от предстоящихъ ему сановитыя, еже ласканьми мужа привлещи к воле своей; аще ли ни, и прещениа приложити. Сиа Михаилу явьствена посланнии сътворяют, и «цареви повиноватися лепо», — глаголаху.
