* * *
Гимнасиарх, пожилой величественный старик с венчиком белых пушистых волос вокруг лысой, как шар, головы, встретился Фокриту и Тимону при входе в гимнасий.
— Высокочтимый гимнасиарх! — соблюдая принятые в Ольвии нормы общения с высокопоставленными персонами, начал Фокрит. — Мой раб Тимон — уникальный мальчишка. Он бегает быстрее… даже не знаю, с кем его сравнить. У него редкие способности к бегу. Но я знаю, что для того, чтобы стать настоящим бегуном, а тем более — олимпиоником, этого недостаточно. Нужны регулярные занятия под руководством знающего учителя…
— Так ты, почтенный Фокрит, считаешь, что твой раб должен непременно стать олимпиоником? — в голосе гимнасиарха слышался нескрываемый сарказм. — А знаешь ли ты, уважаемый Фокрит, что Ольвия никогда ещё не имела победителя атлетических Игр в Олимпии? А кроме того, должен поставить тебя в известность, что рабы к участию в Олимпийских играх не допускаются. Так же, как и в гимнасии. Развращение рабов добром обычно не кончается.
Давая понять, что разговор окончен, гимнасиарх величественно кивнул головой и повернулся к двери.
Задетый за живое Фокрит, забыв о правилах общения с высокопоставленными персонами, бросил ему в спину:
— Ничего удивительного, что Ольвия не имела своих олимпиоников! При таких-то гимнасиархах…
Старик сделал вид, что не расслышал слов Фокрита, и, не меняя надменного выражения на лице, скрылся за дверью гимнасия.
— Старый напыщенный индюк! — не мог уняться раздосадованный Фокрит. — Идём, сынок, отсюда!
У выхода из двора гимнасия Фокрита и Тимона догнал мужчина в тонком голубом хитоне — пожилой, худощавый, мускулистый, с красивой проседью в густых и чёрных, как смоль, волосах.
— Бегун? — вместо приветствия ткнул он пальцем в живот Тимона.
— Бегун. А что? — растерянно захлопал глазами мальчишка. — Откуда ты знаешь?
— Мне бы не знать! — хмыкнул мужчина. — Настоящего бегуна я за десять стадий узнаю. Я ведь сам когда-то бегал. И даже неплохо бегал, доложу я вам. Принимал участие в двух Олимпиадах. А что уж бегунов перевидал на своём веку… Как-нибудь расскажу об этом. Меня зовут Феокл. Хотя моё имя мало что вам скажет. Я ведь не так давно в Ольвии. Да и не в имени дело. Насколько я понял, этот «старый напыщенный индюк», — Феокл стрельнул в Фокрита иронично прищуренным глазом, — не захотел принять в гимнасий этого замечательного мальчишку? — Не дожидаясь ответа, Феокл продолжал: — Ну, и пусть его! Как знать, может, это и к лучшему. Я согласен заниматься с твоим пареньком, — повернулся он к Фокриту. — Меня меньше всего интересует: раб он или свободный. Для меня важно, как он бегает. А бегать этот парнишка должен лучше всех. У него идеальное для бегуна сложение: длинные сухие ноги, узкие бёдра, поджарый… Да и всё прочее у него в норме. Словом, так. Заниматься будем три дня в декаду. То есть через два дня на третий. Завтра же и начнём. Заниматься будем под вечер, когда начинает спадать жара, а я буду свободен от работы. Место занятий — берег лимана, пустырь правее порта. Идёт?
