- Я решаю, когда и как буду вас трогать! - гневался Марвин.
По комнате раздались грузные шаги. Он обхватил Джени за талию и вырвал ее из моих рук, а после кинул на другую половину кровати. Я бросилась за ней. Кузен вцепился в мой локоть и потащил за собой.
- Софи! Пожалуйста, не надо! - зарыдала сестренка и поползла следом за нами.
Я потянулась к ней, но опекун резко дернул меня за руку, оттаскивая к двери. Цветочек свалилась с кровати. Однако она быстро поднялась и побежала за мной, вот только Марвин шагнул навстречу и схватил ее за косу. Устрашающе наклонившись, прохрипел:
- Сиди здесь, малявка. Сиди тихо!
- Отпусти ее! - толкнула я опекуна в плечо, но проще сдвинуть стену, чем это чудовище.
- Если услышу хоть писк, то скормлю тебя свиньям. Ты меня поняла! - продолжал он запугивать Джени.
- Поняла, - всхлипнула цветочек.
- А теперь брысь, - скривился Марвин и вышел из комнаты.
Дверь за нами закрылась, отрезая меня от сестренки. Я едва не задыхалась от возмущения. Нутро распирало от желания выплеснуть наружу скопившуюся по отношению к нему ненависть. Пусть бы узнал, что я это так не оставлю. Да, закон на его стороне, однако почему он решил, что кто-то ему позволит распоряжаться нами, как скотом.
- Ты не достоин носить фамилию Хоуренс. Ты позоришь нашу семью. Мне отвратительна сама мысль о нашем родстве...
- Жаль, что твое мнение никого не заботит, - перебил меня кузен.
От него разило спиртным. Раньше в таком состоянии он уже не стоял на ногах и спал в своей комнате, но сейчас почему-то все было иначе. В глазах читалась злость и решимость. Каждое движение, взгляд источали недовольство. Даже то, как больно впивались в руку его пальцы, наводило на мысль, что кто-то сильно его рассердил.
- И я рад, что твоих родителей не стало, - этот ублюдок решил вбить кол в мое сердце. -Боги услышали мои молитвы. Больше никто не будет ставить Грэйса в пример, возводить его на пьедестал и сравнивать нас. Его нет, Софи! Теперь я твой отец, бог, повелитель.
- Ты никогда не станешь ни одним из них. Грязь до самой смерти останется грязью.
Я вжала голову в плечи, заметив, как он замахнулся для пощечины. Но той не последовало. Нас прервал голос, донесшийся снизу:
- Марвин, сколько тебя ждать?
- Иду! - рявкнул он, глядя на меня в упор.
На губах мелькнула ехидная ухмылка. Кузен зашагал к лестнице, не оставляя мне ни малейшего шанса на спасение. Не сложно догадаться, что он собирался сделать - мне уже двадцать один, и я прекрасно понимала, для чего можно привести молодую девушку в комнату с подвыпившими мужчинами.
