— Докладную пиши! Докладную!
- Да не кричи ты! — досадливо остановил Юрий Васильевич. — И погоди с докладной. Дай досказать человеку.
Мастер досказал. Он еще и еще раз просил дать время, не хоронить заживо... Виктор чувствовал — начальник близок к решению, Сергеев из тех людей, которые не могут отказать, если их долго просят, им становится неудобно перед просителем, и они уступают.
Потом все трое долго молчали.
— Не знаю, что делать! — в упор выпалил Пилипенко. — Не! Зна! Ю! И знать не желаю! Перепились вы там все, что ли?! Под суд — и все разговоры!
— Всякое со мной бывало, но такого! — расписался и Сергеев.
— А у нас Божнов в гостях! — ахнул главный инженер.
Главный инженер геоуправления Божнов был человек крутой и требовательный, он никогда не грозился снять с работы, он просто снимал.
Сергеев попросил вошедшую машинистку никого к нему не пускать, и снова мастер приободрился, обнадежился: «Чапай думать будет». Но чувствовал: руководство как-то мнется из-за его присутствия. Видимо, начальнику партии нужно перемолвиться с глазу на глаз с Пилипенко. При всей своей внешности бегемота Виктор был довольно чувствителен на такие топкости.
— Юрий Васильевич, — поднялся он. — Там ребята топчутся, со вчерашнего дня не ели. Пусть пообедают.
— А пускай! — оживился Пилипенко. — Меньше внимания привлекать будут!
Тем временем бригада приглушенно переговаривалась меж собой.
— Ну надо ж — унты прожег! — сокрушался Владимир Орлов, разглядывая обгоревшую сверху шерсть и кожу. — Такие унты классные у полярной авиации года два назад отхватил — сносу б не было!
— Кричат... — осторожно и опасливо сказал Чибиряев, указывая на дверь.
— Ничего, сынок, у Виктора вроде контакт с руководством партии полный, — отвечал Постнов. — Он много сил на этот контакт положил. Может, сейчас пригодится.
Бригадир не добавил того, что ему не раз казалось: Лунев старается для себя одного, устанавливая этот «контакт», не на повышение ли рассчитывает?
— Надо было тебе с ним пойти, Эдик! — прямо, как всегда, заявил Мотовилов. — А то горели мы — ответ держит он.
— Не позвали, — отшутился Постнов. И серьезнее добавил: Им с глазу на глаз нужно переговорить.
Не верится! Хоть убей, не верится! Ровно не у нас, не с нами — у соседей где-нибудь, — недоумевал Николай Орлов. — На всю жизнь запомню, как мы хохотали, Она догорает, тушить бесполезно, а мы стоим, курим, руки трясутся — и хохочем! Прямо будто с ума посходили коллективно.
