– Значит… он всё-таки не ходил геройствовать сегодня ночью? – сказала Эйприл, а Сэйди осторожно подошла ближе.
Грудь Габриэля едва заметно поднималась и опускалась, а иначе Эйприл могла бы подумать, что мужчина умер там, под весом простыней, полотенец и носков. Но чтобы убить Габриэля Винтерборна, требовалось нечто большее, чем куча белья. Всё-таки его дядя, Иверт, пытался сделать это с тех пор, как Габриэлю исполнилось десять. Но сейчас Иверт сидел в тюрьме, а Габриэль был жив, здоров, и, кажется, немного пускал слюни.
– Думаете, стоит его разбудить? – прошептала Сэйди, когда Габриэль что-то пробормотал и зарычал во сне. Его живот урчал, и хотя бельё было довольно мягким и уютным, вряд ли на нём было очень удобно спать, поэтому Эйприл подошла поближе.
– Габриэль? – прошептала девочка, но тот только зарычал громче. – Габриэль, проснись. – Она протянула руку, чтобы потрясти Габриэля за плечо, но, учитывая его прошлое, это могло быть ошибкой.
Нет.
Это точно была ошибка. Эйприл поняла это, когда большая ладонь резко схватила её запястье. В следующую секунду девочка взмыла в воздух, перелетела через плечо Габриэля и приземлилась на груду пушистых белых полотенец.
Мужчина низко, по-звериному зарычал и схватил Эйприл за горло. Сейчас он был совсем не похож на одного из самых богатых людей мира, а его голос ничем не напоминал голос мальчика, который вырос в особняке с дворецкими, горничными и личными наставниками.
В этот момент Эйприл поневоле вспомнила, что Габриэль Винтерборн провёл десять лет в бегах – тренируясь, сражаясь и ожидая дня, когда он сможет поквитаться с человеком, убившим всю его семью.
Но его план не сработал.
К счастью для Эйприл.
Она слышала, как Сэйди выкрикивает имя Габриэля, и видела, как Тим колотит его по плечам, но мужчина был слишком сильным, его руки – слишком большими, а пустой взгляд не отрывался от Эйприл, которая пыталась кричать, но получалось только хрипеть.
– Габриэль! – прошептала она. – Габриэль, проснись, – девочка не могла дышать. Не могла думать. Она могла только шептать. – Пожалуйста!
Габриэль застыл. Моргнул. И, похоже, начал постепенно приходить в себя – вспоминать, где он находится. Эйприл не знала, хорошо это или плохо. Но хватка Габриэля наконец ослабла, и он посмотрел на девочку так, словно сам был в ужасе.
– Эйприл? – растерянно спросил он.
– Завтрак, – ответила Эйприл, потому что завтрак всё делает лучше.
