— Странно, — согласился магистр. — Но, может, вы просто устали? Потому что подозревать ментальное воздействие это… очень неожиданно. Мягко говоря.
Мне на это осталось только кивнуть, а потом развести руками. Ну да, чтобы отвадить обычную девчонку от чтения книжек, едва ли кто-нибудь пойдёт на уголовное преступление. Если, конечно, не знать, что эта самая девчонка копается в истории с кражей крайне ценного и опасного артефакта.
Может, конечно, магистр Кассис и прав, а я напридумывала себе невесть чего просто от страха. Ведь всё дело действительно может быть в усталости. Смешно предполагать, что события последних дней ничего не стоили моим нервам.
— Я проверю, конечно, если вы настаиваете, — продолжил магистр.
— Да, пожалуйста, — закивала я.
Никогда раньше таким проверкам мне подвергаться не доводилось, так что было даже любопытно. Но на деле всё оказалось так просто, что я даже почувствовала некоторое разочарование. Магистр Кассис просто сделал несколько пассов, собрал в ладони небольшой золотистый шарик из тонких нитей, протянувшихся от каждого пальца, и направил в мою сторону. Шарик покружил немного вокруг моей головы, спустился к плечам, сделал ещё пару кругов, вспыхнул на миг и исчез.
— Ничего, — уголками губ улыбнулся магистр. — Вы просто устали, София. Мне приятно видеть студентов, проявляющих рвение к учёбе, но и отдыхать не забывайте.
— Постараюсь, — честно пообещала я. — Спасибо большое и извините, что отняла у вас время.
— Всё в порядке. Если есть подозрения, проверить и убедиться не помешает. Так оно и спокойнее.
— Это точно, — согласилась я. — Спасибо ещё раз.
Покинув кабинет магистра, я медленно выдохнула. Оказывается, зря переживала. А ещё было немного стыдно. Прибежала в панике, оторвала занятого человека от дел, бессовестно воспользовавшись его хорошим ко мне отношением, и всё почему? Потому что сама на себя нагнала страху. Ну куда это годится?
Пожалуй, стоило пойти домой, отдохнуть, поспать подольше. Благо, на завтра по учёбе ничего серьёзного не намечалось. Не хватало ещё чего-нибудь так испугаться и окончательно опозориться. Запишут в истерички, слухи пойдут, и не видать мне потом хороших рекомендаций как своих ушей.
С этой мыслью я спустилась в гардероб, оделась и вышла на крыльцо. Вдохнула прохладный, свежий после только что прошедшего дождя воздух, и даже как-то легче стало на душе. Никто обо мне не знает, никому до меня нет дела, так чего бояться?
— София?
