Аннабель протянула записку подругам.
— Он желает мне скорейшего выздоровления, — сказала она, просматривая книги. Вольтер, Руссо, Локк. Примечательно, что все эти философы поддерживали идею демократии. Автор последнего увесистого тома был ей не знаком.
— Достоевский, — сказала Катриона, — русский писатель, этот его роман совсем недавно перевели на английский. Я слышала, в Лондоне он очень популярен.
Аннабель открыла первую страницу.
— Преступление и наказание. Шокирующая история о студенте и опасностях стойкой приверженности к определённой идеологии, — прочитала она и подняла глаза. — Его светлость посылает мне сообщение на тему политической активности, — кисло проговорила она.
Или это его способ пошутить? Теперь она знала, что за холодным фасадом скрывается остроумное чувство юмора. Если это действительно шутка, то на удивление личная.
Она устало откинулась на подушки, не зная, то ли улыбаться, то ли хмуриться. Возможно, герцог ей не особо нравился. Но Аннабель очень сильно хотела его понять.
Робкий стук в дверь заставил Себастьяна оторвать взгляд от письменного стола и посмотреть на часы. Брат был пунктуален с точностью до минуты. Жаль, что Перегрин вспоминал о дисциплине только тогда, когда чувствовал, что ему несдобровать. Скоро всё изменится.
С угрюмым выражением лица брат бочком вошёл в кабинет.
— Садись, — скомандовал Себастьян.
Перегрин медлил.
— Могу я сначала принести извинения? — Под его глазами залегли синяки. Он выглядел так, словно не спал всю ночь.
— Можешь.
Перегрин судорожно вздохнул.
— Я сожалею о своём поведении, — начал он. — Просто мне хотелось немного развлечься, прежде чем отправиться в Уэльс. Я сделал это не для того, чтобы тебя спровоцировать, ко времени твоего приезда все должны были уже разъехаться.
Хорошая речь, если бы не последняя фраза. В ушах Себастьяна забился слабый пульс.
— Ты, конечно, понимаешь, что тебя в любом случае ждут последствия.
Перегрин сглотнул.
— По правде говоря, когда я всё-таки передумал, приглашения было уже поздно отменять.
— Сядь, — повторил Себастьян, а потом продолжил: — В этом всё дело. Ты сам создаёшь себе проблемы, потому что действуешь, не задумываясь о последствиях. — Он опёрся руками о стол. — Ты ведёшь себя как ребёнок, Перегрин. Взрослый мир устроен по-другому. Каждый должен отвечать за свои поступки.
Перегрин быстро отвёл взгляд.
— Я знаю, что заслужил наказание.
— Я не собираюсь тебя наказывать.
Зелёно-карие глаза брата подозрительно сузились.
