— Дина…
— Идиоты вы! — лупит изо всех сил кулаками по груди. — Какие же вы, мать вашу, идиоты!
«Почему ты не спас его, Влад?» — шумит в голове вопрос, который она должна мне сейчас задать. Вопрос, который разрывает мне виски с того самого момента, как я услышал о смерти друга. На который у меня нет ответа.
А ведь я должен был. Должен был быть рядом. Я ведь чувствовал, знал, что происходит какая-то хрень!
И Регину защитить был должен. Как только почуял неладное. Увезти на хрен подальше, сотни охранников к ней приставить.
С того времени, как Юрку убили не мог себе простить. Никто из нас не мог. А теперь это просто неподъемно.
— Уезжай, — лихорадочно шепчет Дина, цепляясь в пальто так, что отлетают на хрен пуговицы. — Отдай им все, что захотят, Влад. Уезжай и шанс себе на нормальную жизнь дай. Я тоже уеду. Лучше бы мы все были бедняками. Жили бы в каких-нибудь хрущевках и получали по паре десятков тысяч в месяц. Пусть бы даже денег не хватало на море раз в год съездить. Но были бы живы! Живы, Влад, понимаешь! И не вздрагивали бы по ночам, не срывались бы с места, не лежали бы стволы эти ваши под подушкой всю жизнь! Да разве и была она, эта жизнь?! Гонка одна сплошная! Безумие постоянное! Уезжай, плюнь на все и вали!
— Дина…
— Остановись, Влад. Пока не поздно, остановись…
И самого выворачивает, — от боли этой безумной в ее глазах, от обреченного отчаяния. Что я могу? Черт, рядом с ней чувствую себя беспомощнее малого ребенка. Ни хрена не могу. Ни исправить, ни утешить. Потому что ничто уже для нее хорошо не будет. Есть потери, которые невосполнимы. Дыра эта в сердце, что от человека ничего живого не оставляет. Только пустую оболочку, переполненную такой болью, которую не вынести в себе. Я будто реально вижу эту обуглившуюся дыру в ней, что никогда не заживет.
— Не мсти… Отступись… Влад! Уезжай!
— Я должен разобраться, Дина. Я. Должен.
— Черт вас дери! Такие вы сильные, такие мощные, а того, что по-настоящему важно, не поймете никак! Ну, — сколько этой власти нужно, Север? Сколько денег? Ты хотя бы день в своей жизни был счастлив? По-настоящему? Я сколько с Назаром прожила, все о таком дне мечтала. Хотя бы об одном. Все верила — успокоиться это все, утихнет. Поживем спокойно. А теперь что? Нет в этой вашей жизни спокойствия! Нет! И Не будет никогда!
— Ты спала хоть, Дина? Пойдем. Тебе поспать надо. Поесть… — увлекаю за собой в дом.
— Там люди какие-то, — безжизненным голосом. Мертвым. — В доме. Недавно приехали.
