Цена его любви - Кира Шарм

Влад.

Времени совсем в обрез.

Лютый так и не приехал.

Несусь в дом Грача через всю столицу, матерясь и скрипя зубами.

Надо перебирать на себя все, что висело на Граче.

Никогда не стремился к этой власти. Но больше некому.

Гордей, — набираю привычно номер.

Ничего, — слышу уже ставшее привычным, но каждый раз злящее до невозможности.

Не может быть ничего, — скриплю зубами. — Все оставляют следы, Гордей. Ходящих по воде и невидимок нет.

Черт, мы все перерыли, все переискали.

Отследили каждый разговор Кобры, каждое его движение. Не только с того времени, как он прибыл в столицу. За месяц до приезда. С кем говорил, с кем встречался. Перетрусили всех и все.

— У Лютого нет наследников, Влад.

— И что? — ни черта уже не понимаю.

— Ты и Лютый. Единственные преемники. Об этом все знали.

— И?

— После тебя кто наследовать будет? У кого есть шанс стать во главе всего?

Хохочу во весь голос. Иногда наши умозаключения становятся запредельными. А проще говоря, — ум за разум заходит. Когда все новые и новые схемы просчитать пытаешься.

— Не смеши меня, Гордей, а то я решу, что тебя пора сдавать в дом престарелых. В маразм впадаешь? Ал? Ты хочешь сказать, что это он родную сестру похитил? Меня подрезал? Из-за этого на самом деле его выдернул? Да он и дня не продержится в этих жерновах! И сам прекрасно об этом знает!

— Я тебе буду говорить о серых кардиналах, Север? Подумай сам, — выгодно же поставить мальчишку, который и приблизительно не понимает, что происходит вокруг. Дергать его за ниточки и постепенно прибирать все к рукам. Все знают, что Лютый от криминала и от родных мест в принципе открестился. Даже говорить о возвращении не хочет. Расчет на то, что и не приедет, плюнет на волю Грача. Он давно не при делах.

— Такими темпами ты сам себя скоро подозревать, Гордей, начнешь. Не мели бред. Алу такое в страшном сне не приснится.

— Допустим. Но на него могут выйти. Убедить подхватить после тебя империю.

— И ты решил, что лучше держать его поблизости.

Бред. У Гордея реально мозги уже совсем завернулись со всем этим. И немудрено. Впервые в моей жизни такой расклад. Чтобы ни просчитать, ни даже намеком не видеть, кто замешан.

— Что Грек?

— Ничего, Влад. Как все. В панике, пытается собственные активы сохранить.

— Серебряков? — знаю, он вроде с нами. Жизнь Грачу когда-то спас, ему невыгодно ни разу того убирать, ведь он его дела все прикрывал, защиту давал нереальную. Но, с другой стороны, Лев Серебряков начал наглеть, грани переходить. Грача уже задалбывать начало. Мог покуситься и на неограниченную власть. Повадки слишком жадные начались у него.