— Да, забирай!
— Нет, возьми мою, их не трогай!
Госпожа Лишенных Теней хлопнула в ладоши.
— Люблю иметь дело с благородными и безмозглыми людьми!
Если бы потом, после всего, что случилось, Раэл мог бы видеть кошмары, именно эта сцена виделась бы ему каждую ночь, так он по крайней мере думал позже. Госпожа Лишенных Теней стояла так близко, что он видел зрачки в ее глазах, нечеловеческие, похожие на паутину.
— Надеешься на своего дружка, королек? Он не придет, он угодил в ловушку, выход из которой найдет не скоро. Ты, и весь этот мир, — Госпожа Лишенных Теней сжала руку в кулак. — Все здесь в моей власти, милый мой.
Она протянула вперед руки, левую — к Женевьев, правую к Раэлу. Руки удлинились, похожие на двух белых извивающихся змей. Они, минуя все преграды — одежду, и плоть, и кости, прошли насквозь их тела, и вернулись обратно, и в каждой ладони сияло по маленькому солнцу. Сияющие звезды, и с левой ладони звезда будто бы двойная. Раэлу позже казалось, что именно в этот момент он поседел, когда понял, что значит эта двойная звезда.
Госпожа облизнулась.
— Отданные в страдании, в жертвенном порыве души — самые ценные, — сказала она.
И Раэл ощутил сосущую пустоту в груди.
— Ненавижу… — сказал он, и сам почувствовал, как нелепо стало это слово, ничего не значащее, пустое слово, и что ненависти нет, и любви, и страха. И его, Раэла тоже больше нет. Женевьев повернула к нему лицо, и на нем было написано то же самое.
Женевьев прикрыла глаза.
— А теперь… — сказала Госпожа, и осеклась, ее лицо исказила гримаса. — Не может этого быть!
Она прижала кулаки к груди, съежилась, прошипела:
— Но ты от меня не уйдешь, придешь… по зову души. А сейчас я нужна в другом месте. Вот тебе мой дар, Раэл, пойми что я милосердна — они уйдут без мучений.
Потом почернела и… исчезла. И воздух перестал быть густым и вязким, и забегали служанки, и Женевьев через час разрешилась от бремени… Ребенок был мертв. И Женевьев ушла вскоре. Он закрыл ей глаза, и остался один. С пустотой в груди, с тишиной в разуме.
«Я исполню свой долг» — думал он, машинально гладя умершую жену по волосам. — «И умру»
Одна из жриц, подруг Женевьев, попыталась разжать сведенные судорогой пальцы, выпутать их из волос покойницы, и взглянув в лицо короля, испуганная, отшатнулась.
— И дождавшись, умерла… — сказал Раэл. — Так там было в этой сказке. Короля она ждала, и дождавшись — умерла.
Он встал и вышел за дверь. И тени у него больше не было.
