Не время для вечности - Елена Николаевна Кречман

Кислород мучительно уходил из легких. Казалось еще немного — и все: вода зальется в рот, не оставив возможности предсмертному крику.

«Я тону?»

Пугающая мысль, сильным ударом вышвырнула его из ужасного видения.

Ясон провалился в сизую темноту.

Перед глазами путались неясные паутины из молний, но вскоре назойливое мерцание растворилось и прямо перед ним возникла дверь.

Он толкнул ее и зашел внутрь.

Время казалось смолой, медленно ползущей по шероховатой поверхности.

В комнате почти ничего не было, кроме столика у стены справа. Там стояла большая картина. Ее Ясон видел неясно и не приглядывался, чтобы рассмотреть.

Старый дощатый пол должно быть поскрипывал, когда он по нему ступал, но звуков Ясон не слышал.

Он подошел к большому деревянному окну.

Вдалеке виднелись верхушки гор, припорошенные снегом, а перед домом раскинулся большой сад, где в изобилии росли деревья, густо усыпанные яркими цветами и плодами.

На ветвях сидело множество разноцветных птиц.

Внезапно все вокруг сильно сотряслось, пол под ногами стал ходить ходуном, а тело ощутило сильную вибрацию.

Небо резко потемнело и яркие, оранжевые всполохи рассекли его, словно царапины.

Темные клубы туч стали окрашиваться в багровые тона.

Землетрясение усиливалось и последнее, что он увидел — это вода, которая громадным валом обрушивалась с неба, заливая все вокруг: горы, сад, дом, птиц, испуганным ворохом вспорхнувших с деревьев. Он стал жадно глотать воздух, чувствуя, что это в последний раз…

«Тону?»

…Резко очнувшись Ясон сел на постели. Он судорожно и часто вдыхал воздух.

Видение в этот раз было настолько реальным, что казалось существовало где-то в паралелльном мире и тот Ясон уже не открыл глаза, а медленно и безжизненно поднялся к потолку в комнате, которая стала дном и последним прибежищем.

Он видел Комнату и раньше, но видение всегда обрывалось на том моменте, когда он подходил к окну, любуясь величественным пейзажем.

В его большой и просторной комнате много света: он не занавешивает три больших окна, протянутых почти до самого потолка.

В окна видны последние этажи горделивых высотных домов, выше которых простирался только молчаливый простор неба.

Дом, в котором он жил уже около полугода, располагался в центре шумного, большого города, через два квартала от главной улицы, вечно наполненной людьми: кто-то спешит по делам, кто-то праздно гуляет, рассматривая старинную архитектуру, кто-то назначает встречи «у большой гаргульи».