— Ты не ранен?
Мальчишка-даже младше Артистира — шмыгнул, вытер нос грязным рукавом черно-красной котты.
— Нет, ваше величество. А вас лекарь рассматривал, сказал сломана нога и еще ребра…
— Да, — сказал Раэл. — Я это чувствую. Кто еще выжил?
Мальчишка снова всхлипнул.
— Не знаю! Мне еще в начале боя в голову прилетело, я того…
Врет, безучастно подумал Раэл, рассматривая вполне целую голову оруженосца. Скорее всего прятался в обозе.
Ну и правильно! Не всем же быть такими идиотами, как их король.
— Здесь есть вода? — перебил он мальчика, опустившего голову, запинающегося и уже начавшего путаться во вранье. Он видел, как погиб баронет Томлен, Раэл тоже это видел, и это произошло совсем не в начале битвы.
— Вода есть, — обрадовался мальчик. — И хлеб еще.
Раэл прикрыл глаза, прислушался к себе. Голова болела, слегка тошнило.
— Есть я сейчас не рискну. Ты можешь принести воды?
Оруженосец тут же вскочил, зашаркал по покрытому полусгнившей соломой полу, вернулся с медным кувшином и деревянной чашкой с руках.
Налил воды, напоил короля, придерживая его голову. Перед глазами поплыли разноцветные круги, но все же стало легче.
— Ты молодец, — сказал Раэл, и заметив недоуменный взгляд оруженосца, объяснил. — Молодец, что выжил.
Мальчишка уронил кружку, прижался щекой к королевской руке, слава Госпоже, к правой, неповрежденной, горячо зашептал:
— Я трус, я трус! Никто меня по голове не бил, я за телегой прятался, меня потом подобрали, я сдался, даже не боролся… я… не сопротивлялся.
— Я знаю, — сказал Раэл. — Это поправимо. Ты еще успеешь совершить что-нибудь героическое. Непоправима только смерть.
Мальчик отвернулся.
— Спасибо, Ваше Величество, — прошептал он.
Раэл сам не заметил как задремал, свалился в черное беспамятство, в котором были только крики умирающих и звуки, которым не было названия — жужжание, стрекот, вой, свинцовый дождь, перед которым все они были беззащитны.
Очнулся он оттого, что почувствовал прикосновение к лицу чего-то твердого, жесткого, щетинистого. Распахнул глаза, долго не он понять что это перед ним. Потом понял.
Это был паук с женской головой. Нет… женское тело до пояса, а потом — паучьи ноги. Восемь отвратительных ног. Одна из них — на лице Раэла.
В маленькой камере массивному паучьему тело было тесно. Мальчишка забился в самый дальний угол, свернулся там в комок.
— Твой маленький трусоватый слуга обгадился, — сообщила Госпожа Лишенных Теней.
Сверкнули алым глаза.
Раэл попытался приподняться, снова закружилась голова.
