Я где-то слышал,
что войну можно по-настоящему увидеть только в лазарете
Это правда
Такого количества обезображенных, страдающих людей
мне еще не доводилось лицезреть
Я понимал:
если Том выжил,
ему ампутируют обе ноги
Я пытался узнать, здесь ли он,
но со мной никто не разговаривает и не обращает внимания
Мне же повезло:
несколько осколков в спине, бедре и ягодице,
засевших неглубоко,
повредивших слегка лишь ребра и мягкие ткани
И скоро меня переправят отсюда в военный госпиталь,
на родину
Домой
Я не знаю,
почему не спас Тома
и не приложил все силы,
чтобы укрыть его в воронке,
в которой успел спрятаться сам
Я не знаю,
почему не помог солдату с перерубленной шеей
или хотя бы не выстрелил в убившего его противника,
не бросился на него в штыковую
Я не знаю,
услышал ли бог мои молитвы,
но сейчас я поворачиваюсь на бок
и, не обращая внимания на стенания окружающих,
закрываю глаза,
окунаясь в бездну небытия,
в надежде,
что там окажутся
и Том,
и солдат, с перебитой до самой ключицы шеей,
и забитые штыками военнопленные,
и несколько тысяч,
усеявших своими телами
выжженное,
изрытое дождями и снарядами поле
MIND
НАЧНЕМ С НЕБОЛЬШОГО УРОКА ПСИХОЛОГИИ:
Если в детстве человеку не уделяли внимания,
А также не проявляли любви,
Если его унижали и не считались с его мнением,
Никогда не поддерживали,
Человек эти чувства станет сводить к отрицанию
И не надо от него ждать, что он сможет любить других.
Надо признать, что страсть к самоистязанию
И жалости к собственным чувствам
В таком случае настолько сильна,
Что человек ни только не хочет от нее избавиться,
Но и проецирует на других,
В попытке переложить свою боль
На открытые к нему чувства,
Ассоциируя их со своим детским восприятием,
А затем довести до состояния безразличия и раздавить.
ИСТОРИЯ ОДНОЙ ДЕВОЧКИ:
Эта история настолько типична для этой страны,
Что многие из вас сталкивались с подобной ситуацией,
А знаете почему? – потому что многие из вас сами это делают
И сами испытали это на себе,
А те, кто испытал, но сам еще не делает,
То подождите: дайте времени расставить все на свои места.
Но знаете, что пугает меня больше всего? —
Отсутствие признаков осознания и попытки прекратить это,
Поставить точку.
Я не могу поставить точку,
Но попробую поставить хотя бы двоеточие.
ОДИН ДЕНЬ ИЗ ДЕТСТВА, В БЕСПРЕДЕЛЬНОЙ ЧЕРЕДЕ ТАКИХ ЖЕ, ЗАПЕЧАТЛЕННЫХ В ПАМЯТИ:
– Мама, посмотри, что я сделала? —
Девочка, лет восьми, держит что-то в руках, робко поглядывая на сидящую к ней спиной худощавую женщину, закрывающую собой ламповый свет.
