В ответ на это рядом появилось несколько фигур. В одной из них он узнал жреца лоугеттов.
— Где я? — спросил его рыцарь.
— В лесу, — ответил Тоулак.
— Почему я здесь?
— Тебя ранили. Твои друзья оттащили тебя с места битвы к деревне. Затем наши люди принесли тебя ко мне. Я не знал, что мне делать. Деревню вот-вот должны были захватить враги. Они теснили твой отряд из лагеря. Ты сам находился без сознания. Оставался только один путь, чтобы спасти тебя — вынести из деревни и скрыться в лесу.
— И что дальше?
— Я хочу доставить тебя в Храм Отцов Вселенной. Там тебя смогут вылечить.
Вильгельм не мог долго продолжать разговор. Он закрыл глаза и снова потерял сознание. Когда он очнулся, было уже утро. Вокруг слышался веселый щебет птиц. Сквозь листву нависших ветвей деревьев виднелись голубые кусочки неба.
Вильгельма понесли на импровизированных носилках через лес. Шли по едва заметной тропке, которая то и дело поднималась в гору. Несколько раз делали привал, чтобы дать передохнуть четырем носильщикам — молодым лоугетским мужчинам, которые сопровождали жреца.
Рыцарь время от времени впадал в забытье. Поэтому сам путь он никак не мог запомнить. Впрочем, он и не пытался этого делать.
Дорога заняла больше суток. Когда стемнело, остановились на ночлег. Переночевав вторую ночь в лесу, ранним утром жрец и его спутники вышли к величественному сооружению, располагавшемуся высоко в горах и скрытому от посторонних глаз густой листвой вековых деревьев. Само сооружение представляло собой одноэтажную постройку с высокой двускатной крышей, посередине которой поднималась башня высотой метров пять, увенчанная остроконечным шпилем.
Когда подходили к Храму, ученый пришел в себя из очередного забытья и мог наблюдать, как их небольшая группа приблизилась к входу с высокими двустворчатыми дверями. Спутники жреца опустили носилки с раненым Вильгельмом на землю перед широким крыльцом и уселись рядом. Тоулак один зашел в Храм.
Жрец долго не появлялся. Вильгельм снова успел впасть в забытье. Наконец Тоулак вышел в сопровождении еще двух похожих на него старцев. Один из них подошел к раненому и, присев на корточки, стал ощупывать его тело.
— Рана не опасная, — произнес он после того, как тонкие длинные пальцы изучили все части тела Вильгельма. — Но понадобится несколько дней, чтобы от нее оправиться.
После того, как Аждар передал раненого Вильгельма лоугеттам, сказав им только одно слово: «Тоулак», надеясь, что туземцы поймут его, он вернулся к лагерю, где оставшаяся горстка дружины продолжала яростно отбиваться от нападающих.
