Может быть, это все ненастоящее. И любой психолог смог бы мне объяснить ту бурю эмоций, которые вихрем захватывают мои мысли и тело, поднимаясь мурашками от пальчиков ног, порхая стаей бабочек в животе и оседая глухим стуком сердца, стоит мне вспомнить Купа. Все возможно. Но я верю, что не просто так не смогла взлететь, стоя на краю утеса. Просто рядом со мной не было самого важного человека. Того, кто тоже был бы готов прыгнуть навстречу облакам.
И я точно знаю, кого я хочу там видеть. Я уверена, кого именно я хочу держать за руку в этот момент. Поэтому обещаю себе, что через месяц, в день всех влюбленных, я дождусь в баре моего ангела и попрошу дать шанс моим чувствам. Тем чувствам, которые, я уверена, помогут нам взлететь. И мне не важно, что я не встречу его на улице, мне все равно, если над нашими головами в тот день не загорятся сердца. Мне не нужны эти подтверждения, теперь я точно понимаю, о чем он тогда говорил в баре. Это все такие мелочи. Я лишь надеюсь, что он согласится. И тогда… Нужно верить и ждать. Месяц, всего один месяц…
Глава 6. Куп
Пустой тихий дом. Не горит свет. Не работает телевизор. За окном спокойная зимняя ночь. Так спокойно бывает только после бури, в данный момент бурей был Новый год. Ну и Рождество. И, да, Крещение. В общем, праздники. И люди, устав от череды веселых беззаботных дней, от походов по гостям или от приемов гостей, берут паузу и проводят тихие семейные вечера. Когда дома уютно, спокойно. И в моем доме тоже тихо. Только эта тишина нехорошая. В ней нет умиротворения, нет уюта. Нет расслабленности. И даже камин, в котором едва горят дрова, скорее уже тлеют, не может создать даже видимости, что я тут не один. Что сейчас по коридору прозвучат тихие шаги. И она подойдет ко мне. Молча положит руку мне на плечо, а я притяну ее в свои объятия. Нет. Этого нет в моем доме. И ее тут нет.
Господи, как же тяжело. И одиноко. И остается только сидеть, смотреть на догорающий огонь и вспоминать.
Пить вино и вспоминать…
Однажды, восемнадцать лет назад, я сидел на краю. Нет, не на краю мира или своей жизни. И нет, мне тогда было не десять лет. Я был такой же. Я всегда такой. Глаза, волосы, тело. Ничего во мне не изменилось с тех пор, как устроился на эту работу.
Я сидел на краю обрыва. Обрыва на горе Эльбрус, не так уж и далеко от вершины. Точнее, на той высоте, куда могут подняться обычные туристы с помощью подъёмников. Там потрясающие виды. И в начале мая гора еще покрыта снегом, многие катаются на снегоходах, некоторые на лыжах.
