Преображенский докурил трубку: «Дурные мысли, черные. Ладно, живы будем — не помрем».
* * *
Аманда внутренне вспыхнула, когда заметила его, идущего по палубе, деловито осматривающего фрегат. Рядом настороже, как охотничий пес, ловя каждый взгляд его высокоблагородия, шуршал старший боцман. Однако, несмотря на естественное капитанское желание к чему-нибудь придраться, это оказалось положительно невозможным. «Северный Орел», бороздивший океанскую соль уже третий год, содержался в отменном виде и сверкал сверху донизу как надраенная рында83.
— Вы? — Андрей остановился, издав какое-то сдавленное восклицание. До сих пор он видел мисс Стоун лишь в скромных туалетах, не будоражащих воображение, но теперь…
Белое платье облегало фигуру, золотистые кружева пенно искрились, углом спускаясь от плеч к талии. Такие же золотистые воланы окаймляли воздушный подол и обшлага длинных элегантных манжет. На нежных плечах при свете уходящего солнца, переливаясь черным бриллиантом, играло серебристое боа из черно-бурой лисы.
Аманда ликовала. Ее развеселила реакция капитана. Наконец-то она сумела вывести его из душевного равновесия и устроить встряску! «Что ж, смотри, смотри!»
И он глядел на высокую грудь, изящную талию, округлые бедра и рисовавшиеся под платьем от дуновения ветра длинные, стройные ноги. Позабыв о приличиях, он как гардемарин84 бегал взглядом по туго обтянутой шелком фигуре, потом с усилием вскинул глаза к ее лицу, и еще раз, но уже хриплым от волнения голосом повторил:
— Вы?!
Аманда слегка кивнула головой. Внутри у нее гремела торжественная музыка.
— Мисс Стоун… — капитан перевел дух. — Вы как всегда столь неожиданны… я вас не видел со дня нашей дурацкой дуэли… Простите… А по какому случаю торжество?
— Надеюсь, вы не находите мой туалет неуместным на вашем корабле? — отомстила она, с наслаждением припоминая его резкие слова.
Преображенский покачал головой.
— Вряд ли у кого повернется язык придраться к такому великолепию, — кротко ответил он и отбрил взглядом стоящего рядом с открытым ртом боцмана.
— Слушаюсь, вашескобродь! — испуганно пролаял Кучменев, молниеносно бросив растопыренную пятерню к виску.
Когда Аманда спустилась с последней ступени трапа, Андрей Сергеевич церемонно предложил ей руку.
— Простите, вы должны быть, наверное, сейчас…
— Но с вами приятнее, мисс, — он широко улыбнулся.
— Вы забываете…
— Что вы пассажирка? С удовольствием бы забыл, мадемуазель, ежли б вы соблаговолили…
